Детям-сиротам, живущим в приюте или детском доме, приходится из условий, к которым они привыкли, переезжать в другие, в частности, в новую семью. Статистика свидетельствует, что 60–70 % детей, лишенных родительского попечения, устраиваются в семьи как российских, так и иностранных граждан. Сотрудники детских учреждений (детского дома, приюта, больницы, дома ребенка) постоянно наблюдают, как переживает ребенок изменения в уже сложившемся образе жизни.

Для того чтобы понять процесс адаптации, нужно представить, что вас внезапно переместили в новое совершенно незнакомое место, причем это произошло помимо вашего желания и без предварительной подготовки. Что вы испытаете при этом? Вероятно, ваше состояние будет близко к шоковому, и вы будете растеряны.

Длительность этого момента зависит от особенностей вашего психотипа или особенностей нервной системы. Кто-то, оглянувшись, постарается забиться в укромное местечко и оттуда рассмотреть незнакомое место, а кто-то, наоборот, начнет проявлять активность, суетиться. Варианты поведения могут разные: от стремления убежать и вернуться на прежнее место до остолбенения. Когда шоковое состояние пройдет, вы, наверное, начнете оглядываться вокруг себя, замечать, что и кто находится рядом с вами, и предпринимать попытки освоиться в новом месте. Если рядом окажутся люди, обратитесь к ним с вопросами. Вас заинтересуют окружающие предметы и вещи, которые начнете трогать, исследовать их, действовать в зависимости от складывающейся ситуации.

Дальнейшее приспособление к жизни в новом месте будет зависеть от вашего опыта, умений, знаний, желания жить в этом месте, от того, как будут удовлетворяться ваши потребности. На процесс привыкания к изменившимся условиям будут влиять люди, которые окажутся рядом, их поддержка и помощь, их радушие или враждебность по отношению к вам.
Попадая в новые условия, усыновленный (приемный) ребенок и его новые родители будут испытывать примерно такие же состояния, которые называются адаптацией — процессом привыкания, притирания, людей друг к другу, к изменившимся условиям, обстоятельствам.
Испытывать, что такое адаптация, каждому человеку приходилось в жизни не раз (при вступлении в брак, при перемене места жительства, смене места работы и т. п.).

Адаптация в новой семье — процесс двусторонний, т. к. привыкать друг к другу приходится и ребенку, оказавшемуся в новой обстановке, и взрослым — к изменившимся условиям.
Подумайте, кому легче адаптироваться: тому, кто остался в привычной обстановке, или тому, кто попал в новые условия?

Особенности адаптации детей в новых условиях

Адаптация у разных детей проходит по-разному. Здесь многое зависит и от возраста ребенка, и от черт его характера. Большую роль играет опыт прошлой жизни. Если ребенок до усыновления жил в семье, проблемы будут одни. Ребенок, который свою небольшую жизнь прожил в доме ребенка, а затем в детском доме, иначе будет реагировать на новые условия. Первые реакции и самочувствие у каждого при этом будут разные. Кто-то будет пребывать в приподнятом, возбужденном состоянии и стремиться все посмотреть, потрогать, а если кто-то есть рядом, попросить показать, рассказать о том, что вокруг. Под влиянием новых впечатлений может возникнуть перевозбуждение, суетливость, желание порезвиться. А кто-то в новой обстановке испугается, будет прижиматься к взрослому, пытаясь как бы заслониться (уберечься) от нахлынувшего потока впечатлений. Кто-то бегло скользнет взглядом по предметам и вещам, опасаясь дотронуться до них. Получив из рук взрослого какую-то одну вещь, прижмет ее к себе или спрячет в укромное место, боясь потерять.

Как же сделать так, чтобы, перешагнув порог вашего дома, ребенок захотел в нем остаться?

Прежде всего, нужно сделать так, чтобы ребенка ничего не испугало, не вызвало отрицательных эмоций или не насторожило. Это может быть и непривычный запах в квартире, и домашнее животное, к которому вы привыкли, а ребенок никогда его не видел. Ребенок может испугаться лифта и отказаться подняться на нем и т. п.
Однажды я была свидетелем того, как двухлетняя девочка заплакала, как только водитель завел машину, и всю дорогу до дома не успокаивалась. Плач затихал, когда машина останавливалась, и усиливался, когда она начинала двигаться. Ребенок с рождения находился в доме ребенка, и его вывозили на машине только однажды — в больницу на анализы.

Вероятнее всего, и реакция на членов семьи у ребенка будет разная. Кто-то не будет никому отдавать предпочтения и станет одинаково относиться как к папе, так и к маме. Чаще всего ребенок сначала отдает предпочтение кому-то одному. Одни — предпочтут папу и будут мало уделять внимания маме, а другие, наоборот, по привычке будут льнуть к женщине, а кто-то потянется к бабушке. Почему это происходит, взрослому бывает трудно понять, а дети не могут объяснить свои чувства. Возможно, ему понравились внешние признаки (улыбка, глаза, прическа, одежда), или женщина своим обликом напомнила нянечку из детского дома. Внимание любопытных остановится на мужчине потому, что ему в доме ребенка не хватало мужской заботы, и таким предпочтением он восполняет образовавшийся дефицит. А кому-то за время пребывания в учреждении женщины стали привычнее и ближе, а мужчины пугают.

Но, несмотря на эти различия, в поведении детей можно отметить некоторые общие закономерности. Поведение и самочувствие ребенка не остается постоянным, оно меняется с течением времени по мере того, как он осваивается в новой обстановке. Как отмечают психологи, при адаптации ребенка в новых условиях имеется несколько стадий.

Первую стадию можно охарактеризовать как «Знакомство», или «Медовый месяц». Здесь отмечается опережающая привязанность друг к другу. Родителям хочется обогреть ребенка, отдать ему всю накопившуюся потребность в любви. Ребенок испытывает удовольствие от своего нового положения, он готов к жизни в семье. Он с удовольствием выполняет все, что предлагают взрослые. Многие дети сразу же начинают называть взрослых папой и мамой. Но это совсем не значит, что они уже полюбили — они только хотят полюбить новых родителей.

Вы заметите, что ребенок испытывает и радость, и тревогу одновременно. Это приводит многих детей в лихорадочно-возбужденное состояние. Они суетливы, непоседливы, не могут долго сосредоточиться на чем-то, за многое хватаются. Учтите: перед ребенком в этот период появляется много новых людей, которых он не в состоянии запомнить. Не удивляйтесь, что он иногда он может забывать, где папа-мама, не сразу скажет, как их зовут, путает имена, родственные отношения, спрашивает «как тебя зовут», «а что это» помногу раз. И это не потому, что у него плохая память или он недостаточно умен. Такое происходит либо потому, что его мозг пока не в силах запомнить и усвоить ту массу новых впечатлений, которая обрушилась на него, либо потому, что ему очень нужно лишний раз пообщаться, подтвердить, что это действительно его новые родители. И в то же время, довольно часто, совершенно неожиданно и, казалось бы, в неподходящее время, дети вспоминают биологических родителей, эпизоды, факты из прежней жизни, начинают спонтанно делиться впечатлениями. А вот если специально спрашивать о бывшей жизни, некоторые дети отказываются отвечать или говорят неохотно. Это не свидетельствует о плохой памяти, а объясняется обилием впечатлений, которые ребенок не в состоянии усвоить.

Вот как описывают состояние детей и собственные переживания в этой стадии усыновители.

«Счастье, которое пришло в дом вместе с усыновленным ребенком. Я начинающая мама и главное, наверное, еще впереди, но — честное слово! — последние дни я хожу с пульсирующей в голове мыслью: «Так вот что такое Счастье!» И это я, которая и до этого-то была не задавлена жизнью: любимый муж, обожаемая работа, удивительные друзья, многочисленные путешествия по стране, по миру… А пик этого Счастья испытываю, когда вижу своего мужа со слезами на глазах, возящегося с нашим Миксером (это, простите, наша Юля: она своей подвижностью, которая усиливается в минуты радости, которая, в свою очередь, просто переполняет ее почти ежеминутно, просто напрашивается на такое сравнение) или учащего нашего мужичка-боровичка Лешку подтягиваться на руках… Мы так все любим друг друга! И так страшно все это потерять… Нет, мы не заласкиваем друг друга, не сюсюкаем и не рыдаем друг у друга на плече от умиления — мы живем! И поругаемся иногда на вечно залезающего во все дыры Лешку, и попсихуем: «Ну где опять пульт (телефон, дискета, ручка, ложка и пр., и пр.)», а потом и побесимся все вместе, покидаемся друг в друга всякими предметами (суперподходящие для этого кубики-мякиши) И — честно! — периодически совсем забываю, что дети-то не нами рождены. Иногда (что ж, и такое бывает, но очччень редко) зайдет речь о том, что «надо же, бедные детишки, остались сиротками…», а я сижу и ломаю голову: о ком же это?! А потом — Боже, так это про моих — и хихикаю потихоньку: ничего себе бедные…»

Семьи лицом к лицу сталкиваются с проблемами усыновления, часто совсем не похожими на те, которые они предполагали увидеть. Некоторые приемные родители начинают ощущать свою беспомощность или огорчение по поводу того, что у них в семье появился совсем не такой ребенок, какого они себе представляли.

«Казалось бы, усыновление состоялось, доброе дело сделано, ура! Да не тут то было! В первые дни меня грешным делом часто посещала мысль, что ребенку со мной хуже, чем было раньше, иначе чего бы он закатывал истерики. Я лишила его привычного окружения, моделей поведения, заставляю меняться, повышаю голос, шлепаю (каюсь, это тоже было). Я устаю от него, не в пример воспитательницам, которые работают через двое суток на третьи и терпеливее к детям. Я кормлю его хуже, иначе почему он ест так выборочно, очень мало и всухомятку, с трудом соглашается укладываться на тихий час, отклоняет любые предложения. Если звучит более твердое «нельзя», то закатывает истерики, плюется, показывает фиги, садится на пол, раскачивается и бьется затылком о стенку. Мне казалось, что я не могу контролировать ситуацию, у меня опускались руки, я не знала что делать. Казалось, что так будет всегда, и что вместо того, чтобы дать счастливое детство сироте, я испортила жизнь всем родным. А сироте, оказывается, все, что я хотела ему предложить, и не нужно, потому что у него сложилась своя жизнь, свои приоритеты и потребности, которые я не в силах удовлетворить. Вместо ласки у него — щипки и укусы, вместо общения — мычание и резкие жесты. Как можно любить ребенка, который не умеет любить? Он отвергает все, что я хотела для него сделать, он даже сказал мне, что я — не мама. К счастью, я была не одна. Моя мама периодически подменяла меня и со свежими силами, непринужденно и игриво, ухитрялась снять напряжение».

Взрослым очень хочется, чтобы процесс привыкания проходил как можно более гладко. В действительности же, в каждой новой семье случаются периоды сомнений, подъемов и спадов, тревог и волнений. Приходится в той или иной степени менять первоначальные планы. Никто заранее не может предугадать, какие неожиданности могут возникнуть.

Вторую стадию можно определить как «Возврат в прошлое», или «Регрессия». Первые впечатления схлынули, эйфория прошла, установился определенный порядок, начинается кропотливый и длительный процесс притирания, привыкания членов семьи друг к другу — взаимная адаптация. Ребенок понимает, что это — другие люди, в семье — другие правила. Он не сразу может приспособиться к новым отношениям. Он почти беспрекословно подчинялся правилам, пока это было в новинку. Но вот новизна исчезла, и он пробует себя вести как прежде, присматриваясь, что нравится, а что не нравится окружающим. Происходит очень болезненная ломка сложившегося стереотипа поведения.

Вот как выглядела ситуация в последнем примере через месяц: «Мальчик хорошо приживается, мы стараемся облегчить ему переход от прежних привычек к новым. У него сформированы навыки опрятности, он много знает и умеет в отношении детских игр, не дерется. Но у нас практически с первых дней образовались проблемы с едой. В ДР мне говорили, а также я читала в медкарте, что аппетит у мальчика был хороший. Но когда он начал приходить в гости домой, я его не кормила, а подкармливала сладким (печенье, фрукты, соки, конфеты). Боюсь, что это сформировало у него неверное представление о том, что дома надо есть это. Вот уже месяц он не ест нормально (суп, кашу, лапшу, пюре, котлеты, рыбу и т. д., что едим мы). Отказывается и от молока, кефира, творога, даже сладкого. Ест сыр, черный хлеб, крекеры. Этим и «жив». Вырос на 1,5 см, похудел. Часто просит сладкое. Обед у него заключается в хлебе с сыром, а потом конфета на десерт.

На полдник — печенье с соком. Ест много фруктов. Однако в последние дни стал требовать исключительно сладкого. Поскольку у него был день рождения, мы дали ему наесться, сколько хотел, в надежде, что у него заболит живот, и он поймет, что это неправильно. Живот у него, конечно, не заболел, а проблема остается. Он видит, что все мы едим другое, причем двухлетний брат ест с аппетитом и нормально, за одним с ним столом. Он пробует нашу еду языком, но никогда не глотает, ни ложки».

Как отмечают психологи, в этой стадии у детей могут отмечаться такие симптомы, как: фиксация на чистоте, опрятности или, наоборот, грязи и неопрятности; чувство беспомощности или чувство зависимости; чрезмерная озабоченность своим здоровьем, преувеличенные жалобы, повышенная чувствительность, отказ от нового, необъяснимые припадки злобы, плача, усталости или тревоги, признаки депрессии и т. п.

В эти месяцы часто обнаруживаются психологические барьеры: несовместимость темпераментов, черт характера, ваших привычек и привычек ребенка.

У детей, воспитывавшихся в детских домах, за время пребывания в них формируется свой идеал семьи, в каждом живет ожидание папы с мамой. С этим идеалом связывается ощущение праздника, прогулок, игр. Взрослые же, занятые житейскими проблемами, не находят для ребенка времени, оставляют наедине с самим собой, считая его большим («Иди, поиграй, займись чем-нибудь…»). Либо чрезмерно опекают ребенка, контролируя каждый его шаг.

У многих взрослых, столкнувшихся с этими проблемами, не хватает сил, а главное терпения дождаться пока ребенок сделает то, что им нужно. Особенно ярко в этот период проявляются: отсутствие знаний об особенностях возраста, умений устанавливать контакт, доверительные отношения и выбирать нужный стиль общения. Попытки опереться на свой жизненный опыт, на то, что их так воспитывали, часто терпят поражение.

Этот рассказ усыновительницы ярко показывает, что взрослые, не знакомые с особенностями возраста, испытывают огромные трудности: «Я не могу больше пяти минут стоять на месте в ожидании, пока Гриша обратит внимание на мои призывы и сдвинется с места в нужном направлении. Не могу смотреть, как он сует в рот все: ботинок, крем, компьютерную мышь, щетку массажную, ключи, горшок, щетку в туалете. Если морщусь и говорю что-нибудь вроде «Тьфу, кака!», он смеется и с еще большим воодушевлением сует в рот. Отнимаю, даю что-то другое, чистое — тоже сразу в рот. Сажаю на горшок — вертит головой, не хочу. Поднимаю, надеваю штанишки, проходит 15-20 секунд, начинает писать, мило улыбаясь: «Кха-а-а». Все время просит: «Дай!» Если у него есть ложка, то нужна вторая, третья… Если говорю «Не дам», он будет просить, пока не дашь. У меня не хватает терпения, иногда возникает мысль «А достойна ли я воспитывать этого мальчика? Когда родилась дочь, такого не было».

Обнаруживается разница во взглядах на воспитание у родителей, влияние авторитарной педагогики, стремление к абстрактному идеалу, завышенные или, наоборот, заниженные требования к ребенку. Процесс воспитания рассматривается как исправление врожденных недостатков. Исчезает радость общения, естественность отношений. Может возникнуть стремление подчинить ребенка себе, своей власти. Вместо естественного принятия ребенка преуменьшаются его достоинства. Вместо чуткого реагирования на малейшие достижения ребенка начинается его сравнение со сверстниками, которое зачастую не в пользу приемного ребенка.

Иногда в этот период ребенок регрессирует в своем поведении до уровня, не соответствующего его возрасту. Одни становятся слишком требовательными и капризными, предпочитают играть с детьми младшего возраста и доминировать над ними. Другие проявляют враждебность к своему новому окружению. У некоторых детей могут наблюдаться необъяснимые приступы злобы, плача, усталости или тревоги. Отмечается возврат энуреза, вредных привычек.

Чувство жертвы обстоятельств приводит ребенка к мысли, что взрослые не беспокоятся о нем, и он может захотеть уйти из дома. Некоторые дети испытывают страх быть обманутыми и возвращенными в детский дом, и поэтому они отказываются покидать новый дом. Некоторые дети длительное время боятся остаться в доме без новых родителей, не отпускают их от себя ни на минуту, боясь, что они уйдут и не вернутся.
Привыкнув к новым условиям, ребенок начинает искать линию поведения, которая удовлетворила бы приемных родителей. Этот поиск не всегда удачен. Чтобы привлечь к себе внимание, ребенок может изменять поведение неожиданным образом. Поэтому вас не должно удивлять, что веселый, активный ребенок вдруг стал капризным, часто и подолгу плачет, начинает драться с родителями или с братом, сестрой (если они есть), делает назло то, что не нравится им. А угрюмый, замкнутый — проявлять интерес к окружающему, особенно, когда за ним никто не наблюдает, действует исподтишка либо становится необыкновенно активным.

Не подготовленные к этому родители могут испытывать испуг, шок. «Мы желаем ему добра — а он… Мы его так любим, а он нас не ценит», — обычные для этого периода жалобы. Некоторыми овладевает отчаяние: «Неужели всегда так будет?!» Могут появиться и «крамольные» мысли: «А зачем он нам вообще был нужен, этот ребенок? Как было тихо и спокойно вдвоем… А может быть, вернуть его туда, откуда взяли, ведь он уже привык к тому образу жизни, к детям?» Оправдывая себя, родители начинают искать в ребенке недостатки, вызванные «ущербной» наследственностью: плохая память, туго соображает, слишком подвижный и тому подобные дефекты, не подозревая, что многие недостатки в развитии вызваны не наследственными факторами, а социальной запущенностью ребенка, и при хорошем семейном уходе, заботе и терпении исчезают бесследно. К сожалению, есть семьи, которые видят выход из сложившейся ситуации в разводе: «Ты хотел (хотела), вот ты и воспитывай!» Это только небольшой перечень проблем, которые могут возникнуть в семьях, решивших взять на воспитание чужого ребенка или усыновившего ребенка новой жены, мужа.

Об успешном преодолении трудностей этого адаптационного периода свидетельствует изменение внешнего облика ребенка: изменяется выражение и цвет лица, оно становится более осмысленным, чаще появляется улыбка, смех. Ребенок становится оживленным, более отзывчивым, «расцветает». Неоднократно было отмечено, что после удавшегося усыновления у детей начинают расти «новые» волосы (из тусклых они становятся блестящими), исчезают многие аллергические явления, прекращается энурез, очевидна прибавка в весе.

Снова обратимся к письмам усыновителей. «Он начал есть, у него появились знакомые места, детские площадки, наметился режим дня. Стал намного лучше говорить, начал дольше листать книжки. Стал чаще проситься в туалет (до этого ходил не более 4-х раз в день). А сегодня вечером обратил внимание на песню «Мама для мамонтенка», которая у нас на кассете среди других песен, и попросил ее прокрутить еще раз. С другими песнями такого не было. Кажется, запахло счастьем».

«Гришуня научился целоваться. Складывает губки, как утиный клювик и тянется навстречу. Иногда говорит «Да», а не «Нет» и качает головой. Причем это «да» очень осознанное. Почти освоил ложку. Отчетливо произносит «мама», «папа». Вчера впервые всплакнул, когда я уходила».

Третья стадия — «Привыкание», или «Медленное восстановление». Вы можете заметить, что ребенок как-то неожиданно повзрослел. Если раньше его привлекали малыши, то он покидает их игры, выбирает компании, близкие ему по возрасту. Исчезает напряжение, дети начинают шутить и обсуждать свои проблемы и трудности с взрослыми. Ребенок привыкает к правилам поведения в семье и в детском учреждении. Он начинает вести себя также естественно, как ведет себя родной ребенок в кровной семье. Ребенок принимает активное участие во всех делах семьи. Без напряжения вспоминает о своей прошлой жизни. Поведение соответствует особенностям характера и полностью адекватно ситуациям.
Он чувствует себя свободно, становится более независимым и самостоятельным. У многих детей меняется даже внешность, становится более выразительным взгляд. Они становятся эмоциональнее; расторможенные — более сдержанными, а зажатые — более открытыми. Это и есть форма проявления благодарности родителям, принявшим его в свою семью.

Приспособившись к новым условиям, дети реже вспоминают прошлое. Если ребенку хорошо в семье, он почти не говорит о прежнем образе жизни, по достоинству оценив преимущества семьи, не хочет в него возвращаться. Дети дошкольного возраста могут спрашивать взрослых, где они так долго были, почему так долго его искали? Если ребенок чувствует хорошее отношение к себе, возникает привязанность к родителям и ответные чувства. Он без труда выполняет правила и правильно реагирует на просьбы. Проявляет внимание и интерес ко всем делам семьи, посильно участвуя во всем. Сам отмечает происходящие с собой изменения, не без иронии вспоминает свое плохое поведение (если оно было), сочувствует и сопереживает родителям. Дети и родители живут жизнью обычной нормальной семьи, если только родители не испытывают страха перед отягощенной наследственностью и готовы адекватно воспринимать происходящие в ребенке возрастные изменения.

Вот как отвечает на одно из предыдущих писем усыновительница, имеющая опыт больше, чем 2 месяца. «Просто нужно время. Чуть-чуть больше времени. К сыну не приставайте: во-первых, возраст такой — ненадолго, а во-вторых, стресс скоро пройдет. Не обижайтесь на него — старайтесь относиться с юмором и переводите в игру и шутку. Дочь была в это время страшно капризная. Я всегда старалась в ее капризах ей помочь, так как видела, что она понимает, что не права, а поделать с собой ничего не может. И я ей сочувствовала, действительно относилась с пониманием, что она хорошая — очень — но только вот каприз какой-то появился. И никогда не зацикливалась на конфликте, старалась сразу его свернуть, т. е. соглашалась одевать то, что хочет она и т. д. Потом все прошло и, кстати, дочь стала просто золотой: не то, что никаких, — абсолютно никаких капризов. А доходило даже до смешного. Приходим в магазин за игрушками (мы очень любили приезжать в Детский мир). Выбираем игрушки, ходим по отделам (любили мы это дело), потом я замечаю, что все игрушки выбираю я, а дети ходят за мной с довольным видом. Я им и говорю: «Дети, мы же пришли за игрушками для вас. Может быть, вы все-таки выберете себе что-нибудь сами? Выбирайте». А они мне и отвечают: «Что ты, что ты, мамочка, что ты выберешь, то и хорошо!» Вот тебе и на! И ни в какую: отказываются выбирать сами — и все, сколько не уговаривала… То есть они были на 100 % уверены, что мама выберет то, что нужно. Я всегда была на их стороне по всем вопросам, и они меня уже, наверное, воспринимали как равноправного члена своей команды».

Приемные (усыновленные) дети в своем поведении уже не отличаются от ребенка, воспитывающегося у биологических родителей. Если и появляются проблемы, то они, как правило, отражают кризисные этапы возрастного развития, через которые проходит каждый ребенок.

Если же родители не смогли найти путь к сердцу ребенка и установить доверительные отношения, то усугубляются прежние недостатки личности (агрессивность, замкнутость, расторможенность) или нездоровые привычки (воровство, курение, стремление к бродяжничеству), а также то, что мы уже отмечали выше: мстительность или демонстрация беспомощности, требование чрезмерного внимания или упрямство, негативизм. То есть каждый ребенок ищет свой путь защиты от неблагоприятных внешних воздействий.

Не забуду пятилетнего Славу, который попал в семью, где, кроме него, было еще трое сыновей и удочеренная девочка. Послушный и в меру активный мальчик в детском доме хорошо ладил с детьми, никаких невротических реакций врачи не отмечали. Первые две недели в семье он был тише воды, ниже травы. Освоившись, он начал задирать брата-погодка, затем вымещать обиды на девочке. Взрослые, не выдержав, начали его наказывать, применяя тайм-ауты. Находясь в одиночестве, мальчик мочился и испражнялся вокруг себя. По ночам стал беспокойным, вставал и либо бесцельно ходил по комнатам, либо делал мелкие гадости другим детям. Родителям пришлось обратиться за помощью к психотерапевту. Ребенка положили на месяц в больницу, а родителям посоветовали изменить свое отношение к ребенку, иначе придется отменять усыновление.

Следующий кризис может наблюдаться в подростковом возрасте. В первой половине подросткового возраста идет формирование идентичности, он стремится к независимости и эмансипации.

Адаптация приемных родителей

Итак, в семью вошел новый ребенок. До его появления взрослые были уверены в себе, в том, что готовы к решению всех проблем, готовы любить ребенка таким, какой он будет. Иллюзии и некоторая эйфория, уверенность в том, что хватит сил для преодоления всех препятствий и преодоления трудностей, — типичные состояния, характерные для большинства новых родителей. Почти все уверены в своих воспитательных способностях и в том, что смогут успешно использовать эти способности на благо чужого ребенка. Особенно это характерно для тех родителей, которые были успешны в воспитании собственных детей, и смогли создать атмосферу тепла и любви в своей семье. Но появление чужого ребенка — это серьезное испытание для всей семьи. Ведь у приемных родителей нет ни каникул, ни отпусков, они не могут дома отдохнуть и расслабиться. Кроме того, при появлении нового члена семьи нарушается семейное равновесие, которое зачастую бывает достаточно хрупким. Это происходит даже когда рождается собственный ребенок. А что говорить, когда в семье появляется незнакомый ребенок, причем довольно сложной судьбы и непростого характера.

Поэтому примерно через месяц картина семьи несколько изменяется. В ответ на вопрос: «Насколько реальная обстановка отличается от ожидаемой?» большая часть приемных матерей выражают явное или неявное неудовлетворение своей новой ролью. Негативные эмоции, в основном, связаны с увеличением объема домашней работы, затратой дополнительных сил, энергии и времени, возникновением непредвиденных ситуаций, которые отражаются на налаженном быте семьи.

Многие матери, имевшие собственных детей, расстроены тем, что новый ребенок отличается от их собственных детей, что к нему нужно применять иные дисциплинарные меры, искать новые способы воздействия. Им многое не нравится в поведении детей, шокируют манеры поведения (разбрасывание вещей, отсутствие навыков гигиены, культуры еды). В тех семьях, где есть собственные дети, обнаруживается, что они не могут относиться к ребенку так же, как к своему собственному. Они вынуждены делать ему поблажки, жалеть его и потакать капризам. Вот высказывание одной из женщин: «Я стараюсь не делать ему явных поблажек, но приходится жалеть его, ведь ему так же трудно привыкать к нам, как и нам к нему. Может быть, я балую его, потому что иногда «не замечаю» того, что своим детям я бы никогда не спустила». Поняв, что приемный ребенок совсем не такой, как собственные дети, родители стараются сделать максимально возможное для блага его и всей семьи.

Но пока очень незначительная часть приемных матерей выражает разочарование своей новой ролью. И, хотя они подчеркивают возрастание нагрузки, тем не менее «сдаваться» они пока не собираются. Наоборот, они готовы продолжать свой тяжелый труд и с оптимизмом смотрят в будущее.

В основном, после первого месяца совместного проживания матери выражают положительное отношение к сложившейся ситуации, но примерно половина отмечает, что привыкание проходило нелегко.
Через три месяца многие приемные родители начинают чувствовать себя более уверенно и комфортно, они положительно оценивают свой опыт и определяют обстановку в семье как «весьма хорошую». Они более уверены в своих силах, им удалось найти свои собственные способы доверительного общения с усыновленным ребенком. Отмечают также значительные изменения у ребенка в лучшую сторону.
Но есть семьи, в которых отношения с ребенком не изменились в лучшую сторону. У них наблюдается разочарование в ребенке и в своих силах; осознание собственного провала сопровождается стрессовым состоянием матери.

Появление нового ребенка негативно сказывается на взаимоотношениях между членами семьи. Например, ребенок действует на нервы мужу, и он отказывается иметь с ним какие-либо взаимоотношения. Ребенок может проявлять избирательность, отдавать предпочтение одному члену семьи, например, отцу, отвергая мать. Приемный ребенок может оказывать негативное влияние на имеющихся в семье детей или способствовать возникновению между детьми конфликтных отношений (ревность, соперничество). Особенно много проблем возникает там, где приемный ребенок старше собственных. « Я надеялась, что он будет старшим братом для малышей, а он терроризирует их», — делится одна из матерей.

В целом, через 3 месяца существования такой семьи вырисовывается достаточно противоречивая картина. Матери все еще полны энтузиазма и ощущают определенное удовлетворение от своей новой роли. Отцы же менее оптимистичны, что объясняется разными ролями родителей в жизни семьи.
Решающим в жизни семей является 6-месячный период. Удовлетворение от новой роли в большой степени зависит от того, насколько взрослые смогли понять и принять ребенка. По истечении 6 месяцев многие родители испытывают гораздо меньше оптимизма и отмечают, что им стало труднее, чем в первые дни.

Их удовлетворение своими действиями гораздо меньше, чем раньше. Данное явление получило название «эффект медового месяца». Сначала кажется, что ребенок прекрасно привыкает к новой обстановке, со всем соглашается, делает то, что от него ждут. И вдруг он перестает быть абсолютно послушным, все чаще выражает собственные взгляды и начинает предъявлять собственные требования. Это свидетельствует о том, что он начинает чувствовать себя в приемной семье комфортно, становится самим собой. Даже если приемные родители понимают, насколько важны и существенны происходящие с ребенком перемены, от этого им не легче справляться с новыми и новыми трудностями. Теперь они гораздо реже отмечают положительные сдвиги и намного чаще говорят об ухудшении поведения, они менее уверены и удовлетворены, чем раньше.

Оптимизм убывает потому, что большинство родителей начинают понимать всю серьезность и глубину детских проблем, а также сложность и не всегда эффективный результат своих попыток изменить поведение ребенка к лучшему. По мере того, как они ближе узнают ребенка, им становится понятнее, какое влияние на него оказал предыдущий жизненный опыт. Именно в этот момент важна помощь специалиста.

В то же время, они все больше привязываются к ребенку и, естественно, хотят ответной реакции от него. Родители ждут от ребенка благодарности и признательности за свои «героические усилия», однако их ожидания зачастую оказываются напрасными. И потому здесь очень важна поддержка и признательность со стороны (соцработников, учителей, педагогов, родственников). Они должны отметить изменения в ребенке в лучшую сторону, показать, какую пользу принесло ребенку пребывание в данной семье. Ребенок стал более защищенным, у него улучшились (перечисление успехов ребенка), он стал более спокойным, уравновешенным, поправился и т.п.

Разочарование родителей не означает, что они плохо поработали или плохо справляются со своими обязанностями. В этот период родители наиболее всего нуждаются: в советах и рекомендациях о том, как справиться с поведением ребенка; в объяснении причин поведения ребенка; в ободрении и поддержке (большинство).

Важным этапом в жизни семьи является первая годовщина ее создания.

Большинство приемных семей начинает свою деятельность с полной уверенностью, что они смогут сделать ребенка счастливым. Они верят в то, что под их влиянием ребенок изменится к лучшему, но когда перемены наступают не так быстро, как им хотелось, они теряются и нуждаются в поддержке и объяснении причин. Они должны понять, что такой медленный и не очень явный прогресс — совершенно закономерное явление, что нет ничего страшного в том, что они не всегда самостоятельно смогут разрешить конфликты и справиться с трудностями.

Если родителям кажется, то их ребенок стал лучше себя вести, и что они действительно смогли помочь ему, то это, естественно, вызывает чувство удовлетворения. «Когда после всех трудностей ты видишь слабые проблески понимания или выражение благодарности, или какие-то крохотные сдвиги в лучшую сторону, то чувствуешь себя просто на седьмом небе»,- так описывает свои чувства один из отцов.
Если родители считают своего ребенка по-прежнему трудным и не видят сдвигов в лучшую сторону, то, исходя из теории равновесия, они чувствуют себя неудовлетворенными, т. к. они оказываются в ситуации, когда вложены огромные усилия и не видно никакой отдачи. Для того чтобы они смогли продолжать свой «неблагодарный труд», им совершенно необходима помощь извне.

В этот период значительно большее число матерей и отцов выражают удовлетворение обстановкой в семье и своей ролью. Создается впечатление, что они исполняют свою роль родителей намного увереннее, чем 6 месяцев назад. «Дела идут намного лучше — о таком я даже не могла мечтать 6 месяцев назад. Я просто стала понимать ее. И мы вместе можем решать проблемы, которые встают перед нами»,- такова оценка ситуации одной из матерей. Как видно из этого высказывания, они более терпимо относятся к проблемам ребенка. Эти проблемы их уже не слишком озадачивают и расстраивают.
Через полтора года можно сказать, что семьи, «продержавшиеся» столь длительное время, смогут существовать сколь угодно долго. Родители удовлетворены своей ролью и обстановкой в доме, многие довольны тем, что ребенок хорошо прижился в семье.

Но даже очень успешные родители нуждаются в поощрении и отдаче от вложенных усилий. Такой «отдачей» может быть чувство любви, выражаемое ребенком; счастье ребенка и его желание жить в этом доме; уверенность в том, что они сделали все необходимое для того, чтобы помочь ребенку.
Итак, для построения любых взаимоотношений требуется время, и это совершенно нормально.
Совместные занятия, игры, беседы; предоставление ребенку возможности высказать то, что у него не душе; понимание его проблем и проникновение в его интересы; помощь и поддержка, если ребенок расстроен, уход и забота, если он болен… Все это со временем непременно создаст эмоциональную близость между новыми родителями и приемным ребенком.

Галина С. Красницкая, кандидат педагогических наук, консультант по вопросам семейного устройства детей

Приемный малыш, только что попавший в семью – сущий инопланетянин. Он очень осторожно и внимательно изучает обстановку, он постоянно напряжен и взволнован. Ведь весь мир вокруг – абсолютно чужой, незнакомый и непонятный. А самый главный источник опасности в этом чужом мире – мы, родители.

Ощущения приемной мамы тоже вряд ли назовешь безмятежными. Столько причин для волнения и тревоги: как помочь адаптироваться этому маленькому инопланетянину, не испугать, не навредить и не обидеть. И как, при этом, не сойти с ума от его непредсказуемых реакций, эмоций, «закидонов». Расслабиться полностью и наслаждаться каждым моментом жизни получится ой как не скоро!

Но время идет. И новый член семьи вживается, становится родным. Мы больше не пугаем его, он изучил нас и довольно умело уже взаимодействует с нами, выстраивает отношения. Мы понимаем друг друга, нам хорошо и уютно, рождается привязанность, приходит любовь. Все хорошо и прекрасно, мы счастливы. Только вот…

Кажется, адаптация прошла, так почему же ребенок так часто испытывает нас на прочность? Кричит, истерит, манипулирует, проявляет агрессию. С ним очень сложно бывать в общественных местах, он не умеет ждать даже минутку, совсем не имеет терпения. Не желает делиться ни с кем своими игрушками, при этом, считая своими все, попавшие к нему в руки (попробуй, отними!). Убегает, не реагирует на просьбы родителей, ведет себя неадекватно – сквернословит, проявляет агрессию или даже жестокость. Возможно, ворует и делает «заначки», постоянно лжет. Родители приходят к неутешительному выводу – у нас «трудный ребенок», приплыли. Что и с ним не так? Или с нами? И что дальше делать?

Самое главное в этой ситуации – не паниковать. И попытаться понять причину. Причин, разумеется, может быть очень много, например:

• Состояние здоровья ребенка

Ну да, многие диагнозы не стоят в выписке из дома малютки, а они есть. Может быть, просто по причине возраста некоторые диагнозы и отклонения невозможно было выявить раньше. А может быть – просто не было проявлено должное внимание, проглядели, упустили. Такое бывает. И не только с приемышами. Конечно, иногда очень сложно принять какую-то информацию, смириться с болезнью, продолжать любить ребенка с учетом «новых данных» о нем. Например, РАС выявляют часто у ребят четырех-пяти лет. Это не синдром Дауна, который с первых дней жизни, как говориться, «на лицо». При этом, жить с расстройством аутистического спектра, возможно, даже сложнее. Или шизофрения - обычно, такой диагноз ставят уже вполне взрослым людям. Но может быть, у ребенка просто дефицит каких-то витаминов, гормональный сбой или сильный стресс. И все трудности поведения можно полностью устранить приемом препаратов и правильным питанием.

Фото: Ирины Разумовой

Мне самой было крайне сложно принять, что у сына фетоалкогольный синдром. И я находила тысячу объяснений типичным проявлениям этого состояния. Но в итоге, знание о ФАС дало нам с сыном очень многое как в плане принятия «сложного» поведения, так и в плане помощи моему ребенку – подобрать правильное питание, грамотно организовать занятия и просто общение с ним.

Консультация с квалифицированным врачом-неврологом, обследование и устранение (по возможности) медицинских причин трудного поведения ребенка – это то, с чего, на мой взгляд, стоит начать.

• Следствие пребывания в сиротской системе.

К сожалению, такой печальный опыт практически всегда сказывается на ребенке. Многие «острые» проявления могут уйти после адаптации, но, если имеет место реактивное расстройство привязанности, это, как правило, отражается на всей дальнейшей жизни человека. Если на определенном этапе развития у ребенка не было возможности установить эмоциональную связь, научиться выстраивать отношения, общаться, сопереживать – этот навык в полной мере может уже не развиться в будущем. И, конечно, такой негативный опыт одиночества и отверженности оставляет следы на душе.

Кроме того, ребенок может просто транслировать в новой жизни то, что он пережил до прихода в семью. Он воспроизводит, часто неосознанно, ту форму общения, стили поведения, реакции, которые были усвоены им прежде. Чтобы переписать сценарии в его голове, потребуется очень много душевных сил, участия, любви родителей и всех членов семьи. И помощь специалистов – возможно, не столько ребенку, сколько родителям, пытающимся ему помочь. В сложные моменты жизни возможность обратиться за грамотной психологической помощью – просто бесценно!

Даже у малышей, принятых в семью в раннем возрасте, не стоит исключать проблем, связанных с пребыванием в доме малютки или больнице, без своего близкого взрослого. Женя попал к нам в год и пять месяцев, и было очень страшно наблюдать за ним первые полгода. Проблемы со сном и едой, аутоагрессия, ничем, как казалось, немотивированные вспышки гнева или страх. Потом почти все это прошло. И все же, даже спустя два года, я не могу сказать, что прошлое отпустило сына. Мы по-прежнему сталкиваемся со сложностями, которые вместе преодолеваем. Об этом написано в статье - «СТОП». Чему важно научить приемного ребенка .

• Особенности характера и темперамента самого ребенка.

А может быть, на самом деле, стоит задаться вопросом, что такое это «трудное поведение» именно в вашем понимании? Трудное - для кого? Ведь мы все вкладываем в это понятие свой смысл.

Фото: Ирины Разумовой

Понятно, что есть социально неприемлемое поведение, какие-то крайние формы, которые не спишешь на темперамент, не назовешь шаловливостью. Но давайте скажем честно, что бывает ситуация, когда человек, очень отличающийся от нас, может быть неприятен, при всей своей нормальности. Слишком активный, неусидчивый, болтливый. Или очень закрытый, хитрый, «себе на уме». Очень вспыльчивый и эмоциональный – настоящий истерик! Или нытик и плакса, слабак, даже манипулятор. Но это же самое обычное дело, часто встречается и в кровных семьях. Когда ребенку сложно найти общий язык с родителями, потому что он «другой».

Стоит задаться вопросом – почему так происходит? Ведь если ребенок приемный, можно списать все на дурную наследственность, обвинить его во всех смертных грехах. А когда он рожден тобой? Откуда в нем те черты характера, которые тебя больше всего раздражают? Почему Бог дал тебе именно такого ребенка?

Собственно, можно взглянуть на вопрос еще шире. Ведь раздражают нас не только дети – просто детям мы активнее всего свое раздражение транслируем, пользуясь их беззащитностью и любовью к нам. Как часто можно услышать «за что мне такой муж», или мать, или брат. И каждый по-своему ответит на этот вопрос.

Мне нравится думать, что люди не приходят в нашу жизнь случайно. В том числе дети. И, в том числе, приемные дети, рожденные сердцем. Для нас они, возможно, «сложные», потому что нам самим не хватает принятия, терпения, любви. Мы часто не утруждаем себя попытками отыскать в близких людях то доброе и светлое, что мы сможем полюбить и принять. Видеть других такими, какими их задумал Бог. Ценить и принимать, даже со всеми трудными проявлениями и, как нам кажется, недостатками. Ведь то, что недостаток для одного – просто счастье для другого человека. Слава Богу, мы разные. Если смотреть на эту проблему так, можно увидеть в трудном ребенке не врага, а помощника, лучший в мире тренажер для души.

И тогда нытик и плакса – это тонко чувствующая личность, болтливый и неугомонный – активный, живой и открытый миру, замкнутый и хитрый – разумный и осторожный и т.д. Вопрос точки зрения. Попробуйте взглянуть на ситуацию с другой точки. Например, со стороны самого ребенка. Найдите в нем то, за что его можно любить. В каждом из нас это есть, поверьте. Тем более, что любить можно и вообще безусловно, только это намного сложнее, для этого самому надо вырасти. Растите.

• Ситуация в вашей семье. Ваши отношения.

Тут тоже очень много сложностей, разных взглядов, теорий, учений. Адепты гуманной педагогики в постоянном противоборстве со сторонниками авторитарного подхода, а приверженцы теории привязанности в полнейшем недоумении от подхода родителей, чьи «дети никогда не плюются едой». Каждая семья выбирает свой стиль воспитания, из которого вытекают свои методы, принципы и т.д. Ведь и цель воспитания у каждого своя. Вы когда-нибудь всерьез задумывались о том, кого хотите воспитать?

Фото: Ирины Разумовой

Но есть несколько моментов, касающихся именно приемных детей. Ведь, попадая в новую семью, словно на чужую планету, ребенок инопланетянин должен усвоить правила жизни на этой новой планете. Вся система воспитания, в которой он жил до сих пор, все нормы, правила, законы меняются. И это огромный стресс.

• Не спешите.

Дайте ребенку некоторое время, переходное, чтобы он мог прийти в себя. Примите, как данность, что ему нужно время, чтобы изучить вашу внутрисемейную конституцию, понять, как с вами взаимодействовать и научиться этому. У него есть свои привычки, от которых очень сложно избавиться сразу. Помогите ему, поддержите.

• Помните о границах.

Так велико искушение скатиться в другую крайность – целиком и полностью принять все желания и нужды ребенка, залечивать его травмы, при этом напрочь забывая о себе и остальных членах семьи. Это очень опасный путь, потому что ребенок инопланетянин вдруг обнаруживает – да я здесь король! И начинает сам пытаться управлять всей семьей, провоцируя конфликты и неприятности. И, при малейшей попытке «завернуть гайки», возмущение и гнев: «Как так-то? Это же я самый несчастный на свете?! Мне все должны!»

Кроме того, попав в ситуацию, когда он главный, ребенок не чувствует себя в безопасности. Ему тревожно, он растерян. И это внутреннее напряжение как раз и может выливаться наружу в виде трудного поведения.

• Нельзя идти на поводу своего собственного страха.

Часто приемные родители чувствуют себя заложниками ситуации, находясь под бдительным и недоверчивым присмотром со стороны органов опеки, общества, иногда соседей. Лишний раз не повысить голос на ребенка, уж тем паче – не шлепнуть. То, что в порядке вещей в обычных семьях, просто табу для многих приемных. Постоянно звучащая по телевидению и в СМИ тема насилия в приемных семьях оставляет открытым вопрос, как вообще позволено воспитывать приемным родителям:

В угол – ни-ни, это же изоляция, отвержение, насилие над личностью. Ругать, делать внушение, особенно громко - так это же такая травма для ребенка! Лишать сладостей или удовольствий – чтобы «добрые» люди тут же сделали вывод о том, что бедное дитя в семье только из-за денег, а на нем, как раз, экономят. Получается замкнутый круг. Потому что, если твой же ребенок шалит и кому-то мешает, эти же самые «доброжелатели» и «заступники» первыми забросают семью камнями, обвинят во всех смертных грехах и припомнят про гены.

Да, «дразнить гусей» не стоит, осторожность не повредит. Конечно, я уже не поведу ребенка с синяком в детский садик, хотя всем разумным людям и ясно, что синяк у ребенка - обычное дело. И все же, с определенного момента, я перестала запрещать сыну громко плакать на улице и дома, из-за страха, что кто-то по-своему интерпретирует этот плач. Страх не лучший советчик. Лучше все же быть максимально юридически подкованным, уверенным, спокойным. Увы, это тоже не панацея. Но жить в постоянном страхе нельзя.

• Помогите ребенку поверить в себя.

Наверно, общей чертой всех детей из системы является крайне низкая самооценка. Слишком мало добрых слов они слышали в своей жизни. Если им и выпадал случай проявить себя, раскрыть свой потенциал – это, скорее, исключение из правил. Они привыкли к мысли, что ничего из себя не представляют, никому не интересны и ничего не могут изменить. И наша задача убедить их в обратном.

Фото: Ирины Разумовой

Убедить не словами, хотя их можно и нужно повторять - слова восхищения, одобрения, любви. Но все же, это не убеждает. Особенно, в самом начале, когда мы еще не заработали свой кредит доверия в глазах наших детей. Гораздо более мощный стимул – ситуация. Ее можно создать, придумать, подгадать именно под своего ребенка. Ситуация, в которой он будет победителем, совершит благородный поступок, покажет себя с лучшей стороны. И вы окажетесь рядом, будете свидетелем его победы, разделите его радость. А потом обнимете и скажете, что, конечно же, всегда знали, что он – такой!

Эти маленькие победы станут кирпичиками, из них будет выстраиваться новая личность. Главное помнить – это его победы, не приписывать их себе, никогда не обнаружить свое участие. Тем более, что это же правда – ни одна самая удобная ситуация не даст человеку возможность проявить то, чего в нем нет. Раз проявил, значит, это уже в нем было.

Ребенок, пришедший в вашу жизнь из детского учреждения – не чистый белый лист. У него есть свои сформировавшиеся черты характера, есть свой опыт, часто негативный и травмирующий и, почти всегда, есть особенности состояния здоровья. Быть приемным родителем – трудный путь, трудное счастье, ведь простых и «легких» детишек в системе нет. Но «трудный» – не значит «плохой», верно?

Вы делаете шаг в неизвестность, связывая свою судьбу с судьбой другого, не родного вам по крови человека. Никто не даст точного прогноза, куда приведет вас это решение. Но если ваша душа хочет именно этого трудного, порой больного счастья – быть приемным родителем, если есть готовность идти до конца вместе, дерзайте! Возможно, в этом пути и есть ваше предназначение. А встреча с собственным ребенком, рожденным сердцем, обернется еще одной встречей – с собой настоящим.

История шестилетней ревдинской девочки Кати три года назад шокировала всех. Пьяная мать откусила малышке нос и нижнюю губу. За то, что она мешала спать своим плачем. Девочка была в очень тяжелом состоянии, и за ее жизнь все три года боролись врачи и волонтеры. И вот наконец-то хорошие новости — Катя улетела спецбортом МЧС в Анапу, в новую хорошую семью.

Три года по больницам

Напомним, страшная история произошла в 2015 году. Мать покалечила девочку, а скорую помощь вызвала только через несколько суток. Усугубляло ситуацию то, что у Кати, помимо тяжелой травмы, были ДЦП, эпилепсия и ряд других заболеваний. К моменту поступления Кати в больницу она не могла себя обслуживать, ходить и даже самостоятельно держать голову.

Неравнодушные мамы Ревды создали «Вконтакте» инициативную группу помощи, где собирали средства на лечение и рассказывали все оперативные новости о состоянии девочки. В итоге, мать Кати посадили в колонию на четыре года, отец пропал, сестру отдали в приемную семью, сама девочка находилась в реабилитационном центре.

В 2016 году Катю увезли в Москву, где она лечилась четыре месяца. Московская группа «Ты ему нужен», которая сопровождала Катю в столице, пишет: «В каких только московских и федеральных больницах Катя не побывала тогда, и какие только высокооплачиваемые специалисты ее не смотрели! Эпи-приступы жестоко трепали девочку 24 часа в сутки, убивая клетки головного мозга и забирая все навыки, которые раньше были у Катюши. Смотреть на это без слез было невозможно.... Тогда доктор Зиненко каким-то своим внутренним чувством понял, что это не эпи дают такие приступы, это спастика. И провел Кате инновационную операцию — поставил баклафеновую помпу. Она отлично снимает спастику, что в Катином случае оказалось жизненно необходимо... Катина сестричка-близняшка уже давно была в приемной семье. А Катя... Шансы найти ей маму сводились к нулю...»

Достучались до вице-премьера

В начале 2017 года на активистов ревдинской инициативной группы помощи Кате вышла женщина из Краснодарского края — Анна. Сама она долгие годы работала волонтером, и эта история тронула ее до глубины души.

— Она сама вышла на нас. Сначала писала СМС, сообщения во «Вконтакте», материально помогала Кате, — вспоминает представитель инициативной группы Юлия Шадрина. — Потом они приняли решение забрать Катю. Целый год мы пробивали разрешение отдать девочку в новую семью. Были большие сложности с опекой как у нас, так и в Анапе. Нам очень помогла Москва, дали все-таки положительное заключение в начале февраля этого года. Осталось дождаться спецборт МЧС.

Катя могла лететь в Анапу только на специальном самолете, где есть медицинское оборудование. Других вариантов не было и быть не могло. Чтобы оплатить такой перелет, требовались миллионы рублей. Поэтому нужно было ждать. Московские волонтеры даже писали запрос заместителю председателя правительства РФ Ольге Голодец. И именно этот запрос, по их словам, помог. Борт МЧС забрал Катю в Анапу, к новым родителям, 15 апреля из аэропорта «Кольцово». Это был санитарный рейс, оснащенный современным медицинским оборудованием для поддержания жизнеобеспечения ребенка. Девочку сопровождали специалисты государственного центрального аэромобильного спасательного отряда «Центроспас» МЧС России, всероссийского Центра медицины катастроф «Защита» и представители соцслужбы.

Ревда своих не бросает

— Это совершенно хорошая, положительная семья, — говорит Юлия о новых родителях Кати. — У них двое детей. Сыну 19 лет, дочери три года. Живут они в станице, в 30 километрах от Анапы. У них от дома до Черного моря — 15 минут. Мы с ними были целый год на связи. Анна приезжала сюда два раза. Первый раз знакомилась с Катей, второй — оформляла документы.

В группе «Ты ему нужен» пишут: «Новая мама провела с Катей несколько дней и поняла, что это ее дочь. И если не она, то никто».

Сейчас Катя уже вместе с новой мамой в больнице. Она хорошо перенесла перелет, но сейчас за ней пока наблюдают врачи. Но через несколько дней, считают волонтеры, она уже будет дома.

Ревда продолжает следить за судьбой маленькой девочки.

— Это не завершение нашего общения с Катей, — уверяет Юлия Шадрина. — Это новый этап. Целый год искали родителей и нашли. Теперь будем стараться реабилитировать девочку, искать докторов, помогать Ане. Никто Катю не бросает.

Спасибо всем, кто помогал!

В завершении хотелось бы еще раз обратиться к сообщению группы «Ты ему нужен»: «Катя выстрадала это счастье, выболела, вымучила... Пусть ангелы-хранители будут с тобой, пусть твоя новая семья подарит тебе детское счастье, любовь и заботу, которую ты заслужила за все свои мучения». Спасибо всем, кто помог Кате — ревдинским и екатеринбургским активистам Юлии Шадриной, Юлии Обвинцевой, Светлане Новиковой, Екатерина Саламатовой, Элли Подольской, Диане Ивановой, Валентине Аксеновой (и это далеко не все фамилии). Московским коллегам, а особенно Юлии Зимовой и Людмиле Ушаковой, и всем неравнодушным, кто поддерживал Катю и материально, и морально.

Андрей АГАФОНОВ

В канун дня памяти святых Петра и Февронии, которых в русской православной традиции считают покровителями брака, официальный представитель Московского патриархата священник Михаил Дудко в беседе с корреспондентом портала Интерфакс-Религия Еленой Соболевой рассказал о том, как смотрит Церковь на разные аспекты личной жизни современных людей.

В последние годы в России возобновилась традиция венчания. Как Вы к этому относитесь?

Некоторые считают, что возобновление традиции венчаться - это дань моде. Я же полагаю, что даже если в этом и присутствует элемент моды, это, тем не менее, хорошо. Потому что человек, который прибегает к таинству венчания, пусть даже имея несколько другие соображения, чем те, которыми принято руководствоваться православным христианам в церковном браке, приобщается Благодати Божией. Она ниспосылается Богом на приступающих к этому таинству, когда Он касается душ будущих мужа и жены. Даже те, кто не очень хорошо понимает, что именно происходит во время венчания, а больше следуют моде, тоже получают Благодать Божию. Они приобщаются не только к великой церковной традиции, но и начинают глубже понимать православную веру, нередко начиная потом исповедовать ее по-настоящему. То есть венчание - пусть даже как дань моде - все-таки приближает человека к реальной жизни в церкви.

Случается такое, что венчанные люди все-таки решают развестись. Насколько это трудно? Каково отношение церкви к такому решению?

Сказать, что церковь может "развенчать", я не могу, потому что церковь признает таинство брака неразрушимым. Сказано "Что Бог сочетал, того человек да не разлучает". И мы, один раз соединив супругов по Закону Божиему, разлучить их уже не можем. Любой развод есть нарушение святого обета, который муж и жена дали не только друг другу, но и Богу; это преступление против семьи и Бога.

Однако, к сожалению, в наше смутное время разводы происходят все чаще и чаще. Поэтому Церковь все же не оставляет супругов, которые в силу определенных причин не живут друг с другом. Если семья разрушилась, и фактически возник новый брак, необходимо обратиться к епархиальному архиерею - только он может разрешить возникшую ситуацию с церковных позиций. Но в любом случае развод - это грех.

А если развод происходит по причине того, что один из супругов пьет, принимает наркотики, изменяет или занимается рукоприкладством?

Да, есть причины, которые Церковь считает уважительными и принимает во внимание, когда рассматривает вопрос о вступлении человека в новый брак и решении расторгнуть прежний. Причины эти изложены в "Основах социальной концепции Русской православной церкви", принятом Архиерейским Собором в 2000 году. В частности, причинами для расторжения брака признаются: прелюбодеяние (супружеская измена), противоестественные пороки, неспособность к брачному сожительству (наступившая до брака), заболевание серьезными болезнями - такими, например, как проказа или сифилис; длительное безвестное отсутствие, посягательство на жизнь или здоровье супруга(и) или детей, неизлечимая тяжкая душевная болезнь. К этому списку необходимо добавить медицински засвидетельствованный хронический алкоголизм или наркоманию. Все эти причины являются серьезным основанием для того, чтобы Церковь допустила снисхождение к супругам и расторгла брак.

Что делать, если, женившись или выйдя замуж, человек через какое-то время влюбляется, и ему кажется, что он ошибся в выборе первого партнера и только сейчас встретил настоящую любовь?

С точки зрения церкви, так называемая "несовместимость характеров" или тот факт, что один из супругов понял, что "ошибся", и "нашел новую любовь", не является достаточным основанием для развала семьи. Ведь брак, кроме того, что он призван освящать любовь супругов, также узаконивает и их обязательства по отношению друг к другу, и в особенности - обязательства по отношению к детям, которые в православной семье появляются очень быстро и которых бывает много - как правило, больше, чем в светском браке. Поэтому нужно, создавая семью, осознавать всю ответственность, которую накладывает этот очень серьезный шаг.

Разумеется, бывают случаи, когда у человека появляется новая влюбленность, и он думает, что ошибся в первом браке, и новая его семья окажется путем к счастью - а оставшись с прежним супругом, он будет несчастен, упустит что-то то светлое и важное, без чего немыслима его жизнь. Я как священник могу сказать, что человек, ушедший из семьи, нового счастья как правило не находит. И чаще всего такие люди через очень короткое время начинают понимать, что, оставив одно, другого они так и не нашли. Зато к тому, что страсть ушла, прибавляется еще и раскаяние оттого, что он нанес серьезную травму - и бывшему супругу, и своим детям. Иногда в таком случае человек даже решает уйти из жизни, не вынеся мук разочарования.

Поэтому самый правильный путь, как мы считаем, это путь следования Закону Божиему: нужно помнить об ответственности и оставаться в семье, как бы трудно ни было. Бог награждает мужа и жену, которые сумели преодолеть препятствия, неизбежно встречающиеся на пути любой супружеской пары, гармонией в конце пути. Вы, наверное, замечали, что люди, преодолевшие трудности вместе, зачастую к концу жизни становятся похожими друг на друга? И это серьезное доказательство того, насколько общие радости и трудности, а также совместное преодоление неизбежных препятствий делает супругов "единой плотью". Они становятся неотделимы друг от друга, как Христос и Церковь - так учит Священное Писание.

Можно ли оправдать измену в браке?

В этой ситуации невиновная сторона - та, которой изменили - свободна от своих обязательств. Измена - это фактически единственная, указанная в Священном Писании причина, по которой брак может быть безусловно расторгнут, потому что его фактически уже расторгла одна из сторон. Следовательно, вторая сторона вольна либо расторгнуть этот брак, либо простить человека, который покаялся в грехе, пообещал, что впредь этого не повторится, и попросил принять его обратно. В этом случае брак возобновляется и нередко длится до конца жизни. Конечно, это накладывает определенный отпечаток, такое нельзя забыть - но, тем не менее, жизнь продолжается, и брак вновь может стать счастливым. Но это только в том случае, если супруг или супруга готовы простить, а у изменившей стороны есть глубокое осознание собственной вины. Это не должно превращаться в систему, когда человек и говорит: "Ну, случилось - с кем не бывает!", а на вопрос, не повторится ли это впредь, отвечает: "А кто ж может знать? Ведь человек слаб!". Такое отношение к семье - это грех, нарушение святости брака. А прегрешения против Бога никогда ненаказанными не остаются.

Раньше на Руси жениха с невестой выбирали родители, и нередко молодые до свадьбы даже не видели друг друга. Сейчас же, напротив, случается и такое, что мужчины и женщины решают свою судьбу полностью самостоятельно, не интересуясь тем, одобряют ли родители их выбор. Каково мнение Церкви на этот счет?

Конечно, в наше время нельзя признать нормой ситуацию, когда родители выбирают детям супруга или супругу. Сейчас такого фактически уже и нет. Но, с другой стороны, мы верим в то, что благословение отца и матери укрепляет основание дома, прочность брака. Поэтому если родители не дают своего благословения новобрачным, если они категорически против свадьбы - надо подумать о том, чем же заслужить это благословение, и попытаться сделать так, чтобы родители все-таки согласились с вашим выбором. Это очень важно. Но, конечно, в итоге решают все-таки не родители, а новобрачные, будущие муж и жена.

Сейчас в России, как во многих западноевропейских странах, набирают все большую популярность гражданские браки - когда молодые люди просто живут вместе, не расписываясь и не разделяя никаких имущественных обязательств. Как относится к этому Церковь?

У нас наблюдается некоторая путаница в терминах. Гражданским браком Церковь называет брак, зарегистрированный в ЗАГСе, а церковным браком живут супруги, венчанные в церкви. В свою очередь, светское общество называет гражданским браком брак, который не зарегистрирован в ЗАГСе. Таким образом, получается, что пара, венчавшаяся в церкви, но не зарегистрированная в ЗАГСе, проживает, с точки зрения светского общества, в гражданском браке. Кроме того, гражданским, или "пробным", браком называется в светском обществе незаконное, по церковным канонам, сожительство двух людей, которое, собственно, и браком-то назвать нельзя. Чаще всего результаты такого сожительства, несмотря на то, что люди предпринимают его с целью узнать друг друга получше, оказываются плачевными. Такие потенциальные супруги нередко живут вместе, пока не наступят первые трудности, и потом говорят: "Ну, не получилось!", и вступают в новую связь. В результате очень часто они не находят того, что могли бы найти в крепком браке.

Мы считаем, что множество попыток "попробовать" якобы семейную жизнь нисколько не улучшают потенциальной возможности счастливого брака. Наоборот, по статистике видно, что все больше и больше браков распадается, несмотря на то, что растет и количество тех, кто успел пожить вместе перед их заключением. То есть результат, которого такие люди хотят достичь, становится не ближе, а, напротив, дальше, и Церковь, безусловно, осуждает практику внебрачного сожительства. Тем более что это часто провоцирует человека уже даже после того, как он заключит брак, продолжать искать своего счастья на стороне - и это делает семью менее крепкой.

Церковь сейчас старается, чтобы браки, которые заключаются по церковной традиции - венчанием - уже имели бы справку о регистрации в ЗАГСе. Конечно, это не принципиально, и теоретически наличие штампа в паспорте не добавляет и не уменьшает шансы супругов на создание полноценной семьи. Но, с другой стороны, категорический отказ регистрироваться наводит на размышления о причинах такого решения. Они, эти причины, бывают разными, и иногда мы идем навстречу, потому что считаем их удовлетворительными - жизнь так разнообразна, что всего не предвидишь. Но как правило это связано с совершенно неуважительными причинами. Например, один из супругов решает венчаться, чтобы успокоить свою сожительницу, но при этом не взять на себя никаких обязательств перед законом.

Случаются и совершенно вопиющие случаи - когда в Россию приезжают работать граждане других стран, у которых там остались семьи, и, работая здесь, они вступают в отношения, которые хотят называть браком. Для того, чтобы не быть двоеженцами, что карается по закону, первый брак они оформляют у государства, а другой пытаются освятить в церкви. Естественно, мы отказываем таким людям. Это, конечно, редкость, но и такое, к сожалению, встречается. Поэтому мы очень тщательно подходим к вопросу о венчании людей, у которых нет штампа в паспорте, и призываем их сначала заключить брак, узаконенный государством.

Сейчас наблюдается тенденция, при которой все больше семейных пар рожают детей или достаточно поздно, или вовсе отказываются от наследников. Как Вы думаете, это объясняется социальными условиями или какой-то идеологией? Насколько это опасно для государства? Нужно ли, и если да, то как именно переломить эту тенденцию?

Церковная позиция по этому вопросу неоднократно высказывалась, но я повторю: мы бьем тревогу, потому что народ у нас вырождается. Убыль населения столь серьезна, что каждый год мы теряем по миллиону граждан: смертность значительно превышает рождаемость. Это очень серьезная проблема - и экономическая, и государственная, и, в первую очередь, моральная. К сожалению, в обществе сейчас преобладает гедонистический подход к жизни: люди хотят наслаждаться, получать удовольствие. Они живут под лозунгом: "Бери от жизни все!". А рождение детей - это серьезное испытание для родителей, большая ответственность. О ребенке нужно заботиться, во многом себе отказывая: будут и бессонные ночи, и материальные затраты, и нервы. А люди не привыкли, чтобы их спокойствие было чем-то ограничено. И очень часто этим ограничителем, по мнению многих, является самое невинное существо - ребенок. Казалось бы, материнский инстинкт является сильнейшим, ничто не в силах его преодолеть. Но, тем не менее, миллионы женщин отказываются от счастья рождения и воспитания детей, добровольно совершая недозволенные операции по прерыванию беременности, и мы считаем это страшным грехом. Если такая тенденция не прекратится, это может кончиться полным вырождением народа.

Сегодня Русская православная церковь регулярно напоминает о проблемах демографии, снова и снова говорит о том, что надо ответственно подходить к своему долгу - перед семьей, перед будущими поколениями, перед своей страной. Также мы призываем государство создать все условия для того, чтобы семьи имели возможность рожать детей. Потому что, конечно, несмотря на то, что главная причина отказа от наследников моральная, но большая часть ответственности лежит и на государстве, которое не поддерживает рождение детей, в результате чего появление ребенка ставит молодые семьи зачастую буквально на грань нищеты. А это немногие могут вынести, и мало кто хочет терпеть.

Любовь - одно из главных составляющих семейной жизни. Но чтобы действительно семья была крепкой и муж с женой могли прожить много лет, вырастив детей и внуков, нужна не только любовь. Что еще, по Вашему мнению (какие качества, черты характера супругов) необходимо для того, чтобы сохранить крепкую семью?

В этом помогает, в первую очередь, вера в Бога. Сейчас я, конечно, отвечаю как священник, но я уверен в том, что именно вера помогает супругам прожить долгую и счастливую жизнь. Мы уже говорили о том, что в жизни каждой пары встречаются трудности. И люди, которые ориентированы только на потребление, только на удовлетворение собственных потребностей, не привыкли себе в чем-то отказывать. Напротив, люди верующие принимают жизнь как некий долг - перед Богом, перед людьми, перед самими собой. В исполнении этого долга Бог помогает, награждает людей, которые выполняют свою миссию в мире, наполняет жизнь смыслом и счастьем. Это проявляется во всех сторонах жизни верующего человека, и, конечно, не в последнюю очередь в жизни супружеской.

http://www.interfax-religion.ru/print.php?act=interview&id=30

Экология жизни: Все больше и больше появляется семей, где партнеры «приходят» в новую семью с детьми от предыдущего брака, образовывая пестрые смешанные семьи

Современная семья – это не всегда «классический расклад»: мама, папа и их дети. Непостоянство брачных союзов и изменение общественного отношения к институту брака как таковому приводят к тому, что все больше и больше появляется семей, где партнеры «приходят» в новую семью с детьми от предыдущего брака, образовывая пестрые смешанные семьи. Однако время злых мачех и неприветливых отчимов уже в прошлом. Сегодня такие нестандартные семьи принято ласково называть пэчворк-семьями. И, по убеждением многих исследователей, за этими «лоскутными семьями» - будущее.

Почему «пэчворк»?

Понятие семьи в стиле «пэчворк» происходит от английского «patchwork-family» и представляет собой аналогию между видом рукоделия (пэчворк – лоскутное шитье) и вновь созданными семьями, где для партнеров это чаще всего уже второй брак и есть дети. Тем самым, новая семья как-будто яркое лоскутное одеяло «сшита» из многочисленных кусочков-осколков предыдущих браков и союзов. В российской типологии современных семей такие семьи называются смешанными.

Пэчворк-семьи существуют в различных вариациях: семьи с мачехой или отчимом, не имеющих собственных детей; семьи, где оба родители имеют детей от предыдущих союзов; семьи, где помимо детей от прошлых браков родились и совместные дети; семьи, где дети живут постоянно или только приезжают на время и т.д. Всего ученые насчитывают более 70 возможных комбинаций лоскутных семей. Вот уж, где действительно «пэчворк-семья» полностью оправдывает свое название. Однако именно такое разнообразие и сложность характеров взаимоотношений между конкретными членами новой пестрой семьи обеспечивают и немалое количество почти неизбежных конфликтов.

Возникновение «лоскутных семей»

Еще сто лет назад основным путем, который вел к образованию смешанной семьи в стиле «пэчворк» была смерть одного из супругов. Вдовы и вдовцы нуждались в новой половинке не столько из-за чувства одиночества или убеждений, что «ребенку нужна полная семья», сколько из более приземленных соображений. В одиночку прокормить детей было зачастую нереально, а вдовцу без «женской руки» было не справиться с домом. Сейчас, благодаря медицинскому прогрессу, вероятность смерти одного из супругов в молодом возрасте существенно снизилась. А вот количество разводов, наоборот, кратно возросло. И, хотя в обществе уже давно не столь сурово осуждаются матери-одиночки и «папы на выходной», после расставания с одним партнером многие активно ищут себе новую половинку.

Согласно актуальным статистическим данным, сегодня в России 52% от заключенных браков заканчивается разводом. Неудивительно, что многие из разведенных людей пробуют найти свое новое счастье и пытаются создать семью заново. В Германии ситуация очень схожа с российской: каждый второй брак распадается в течении первых семи лет. Однако в отличии от России, более чем половина из разведенных мам и пап уже в течение первого года находят себе нового партнера. И хотя официальной статистики пэчворк-семей не существует, исследователи оценивают, что практически 30% немецких детей проживают или имели опыт временного проживания в подобных смешанных семьях в последние два десятилетия, а сами пэчвок-семьи (пусть и с не всегда оформленными официально отношениями) для этой европейской страны являются практически «нормой». Неудивительно, что социологи и психологи не оставили без внимание изучение взаимоотношений и влияния подобной формы семейных отношений на процесс воспитания и психологическое состояние детей.

Новое счастье за счет детей?

Первые трудности смешанных семей возникают как раз тогда, когда новый партнер найден. От переизбытка чувств многие родители-одиночки заранее убеждены, что их дети обязательно воспримут нового члена семьи (или членов семьи) с распростертыми объятьями. Еще бы, ведь одно из их главных желаний дать своим детям возможность вновь жить в полноценной семье! Однако именно для детей принять нового члена семьи мгновенно «как родного» как минимум трудно, а иногда и невозможно, в первую очередь потому, что у них уже есть тот самый «родной» (читай - биологический родитель). Для большинства детей возвращение к норме означает воссоединение родных родителей и возврат к старому образу жизни в семье. И если это невозможно, то хотя бы не пришлось делить маму или папу с «чужими», она (он) должны оставаться в их полном распоряжении. В этом случае появление абсолютно нового человека в жизни ребенка - это определенная точка невозврата, пересекая которую они соглашаются с тем, что так как раньше уже никогда не будет.

Поэтому первая естественная реакция ребенка на «запасного» родителя - это неприятие, игнорирование или открытый конфликт. Преодолеть этот период могут только время и совместные усилия новых супругов. При этом доминирующую роль в процессе привыкания и принятия новой формы семьи играет возраст ребенка. Психологи выделяют несколько возрастных категорий, по разному переживающих душевную перестройку: младенцы до 2 лет, дети дошкольного возраста от 2 до 6 лет и дети старше 6-ти лет.

Для младенцев и маленьких детей до двух лет самое важное, чтобы с ними рядом по прежнему была мама (как основное связующее звено между внешним миром и миром ребенка) или персона, ее заменяющая (т. е. имеющая такую же степень привязанности к ребенку по Боулби). В этом случае ребенок относительно легко переносит разрыв с другим родителем. Кроме того, новому партнеру можно достаточно быстро завоевать расположение ребенка, уделяя ему должное внимание (как количественно, так и качественно).

Детки детсадовского возраста переносят семейные реформы намного сложнее. В этом возрасте они склонны думать, что являются причиной происходящего вокруг них, поэтому частенько могут прийти к выводу, что «виноваты» в происходящих изменениях. Типичны для этого возраста логические цепочки «я был недостаточно послушным, поэтому мама и папа больше не живут вместе» и т. д. В результате: чувство вины у ребенка, ярко негативная реакция на нового члена семьи, вспышки гнева, ярости, ревности или скорби. Главная задача нового родителя - не воспринимать эмоциональные вспышки ребенка как протест против своей личности, а помнить о том, что эти эмоции лишь протест против попытки занять роль ушедшего из семьи родителя. Детям до 6-ти лет обычно требуется время, чтобы пережить происходящие изменения, акцептировать разрыв родителей и принять нового члена семьи.

Сложнее всего адаптация к новой форме семьи происходит у категории детей старше 6-ти лет. Частенько они страдают от противоречивых чувств, которые не позволяют им принять нового родителя (даже если он намного лучше, внимательнее и заботливее), так как это будет означать «предательство» по отношению к родным папе или маме, не живущих больше совместно. Поэтому психологи рекомендуют в этом случае в первую очередь дать возможность детям и подросткам сохранить желаемую дистанцию. Новому же родителю не стоит с первых дней тратить все усилия на завоевывание доверия или пытаться на 100% заменить отсутствующего родителя, а также не обижаться на ребенка, если он открыто демонстрирует холод и дистанцируется от совместной деятельности. Лучший выход - найти общие интересы с ребенком, которые не будут дублировать предыдущую родительскую активность (т. е. если родной папа любил возить сына на рыбалку, то «запасной» папа может выбрать занятия любимым спортом ребенка как «ключик» к взаимопониманию).

Многодетный папа в один день

С родительской «колокольни» внезапное появление новых детей и перестройка семейного быта проходит также непросто. Сложнее всего приходится тем, у кого не было детей вообще, а тут неожиданно приходится заботиться, например, сразу о двух детях-подростках. Или молодая мама, привыкшая отдавать все свое внимание единственному ребенку, в одно мгновение становится многодетной мамой и вынуждена оказывать внимание и заботу сразу большой ораве. В этих случаях расставить все на свои места помогут только время и готовность обсуждать появляющиеся трудности, недопонимания и проблемы на семейном совете. В особенности, что касается методов воспитания и обозначения границ (или их отсутствие) в вопросе «мои-твои дети». Соблюдение баланса между «своими» и «чужими» детьми в вопросах воспитания – тонкое искусство, которое приходит только со временем и зачастую путем проб и ошибок.

Еще один важный момент – юридический аспект. Если отношения между супругами регулируются обычным семейным правом, то вопрос правовых взаимоотношений с детьми «новой половинки» – серая зона. С одной стороны без факта усыновления новые папа или мама не имеют права принимать решения в отношении «не своего» ребенка, так как не являются его официальными юридическим представителем. А это значит, что по сути «новому» родителю даже могут не отдать ребенка из детского сада или откажут в посещении больного ребенка в больнице. Для этого требуется заручиться соответствующей бумагой – доверенностью от имени биологических родителей. Хотя в отличии от многих европейских стран, где правовые вопросы соблюдаются педантично, в России частенько на подобные вещи смотрят «сквозь пальцы». В принципе, учителю все равно, кто привозит ребенка в школу, забирает его или кто приходит на родительское собрание. Многие просто не в курсе семейных ситуаций своих подопечных. Впрочем решить «юридический вопрос» через процесс усыновления тоже возможно не всегда, даже при наличии желания. Речь идет о ситуациях, когда биологический родитель не лишен своих юридических прав в отношении ребенка или активно принимает участие в его жизни.

Преимущества смешанной семьи

Если создание новой пестрой ячейки общества сопряжено со столькими проблемами, то имеет ли это вообще смысл? Чем смешанные семьи так хороши, помимо удовлетворения потребностей новых супругов? Преимуществ для детей в пэчворк-семьях не меньше, чем трудностей.

С одной стороны, вокруг детей создается новая благоприятная для развития атмосфера, появляются новые надежные люди (взрослые), с которых можно брать пример или к которым можно обратиться за поддержкой или защитой, получить недостающие внимание и ласку. С другой стороны, чем больше членов в новой семье, тем быстрее и лучше развиваются социальные компетенции ребенка. Такие привычные для детей из многодетных семей повседневные навыки как умение делиться игрушками, вкусностями, родительским вниманием с братьями и сестрами, совместные игры, умение находить компромиссы, уважение личной зоны другого человека - все это может быть в новинку ребенку, который до этого был единственным центром внимания. Неудивительно, что дети из лоскутных семей быстро и охотно устанавливают социальные контакты затем в детском саду, школе и жизни в целом. При гармоничных отношениях с братьями и сестрами, пусть и не родными по крови, дети из пэчворк-семей получают друзей и надежных товарищей на всю оставшуюся жизнь.

«Пэчворк» – семейный стиль 21 века?

Многие исследователи-социологи называют лоскутные семьи семейной моделью будущего, которая будет и дальше набирать популярность. В пэчворк-семьях, где отношения уже налажены, определить со стороны является ли данная семья лоскутной или классической зачастую невозможно, то приводит к полному принятию такой семьи окружением. Дети же, выросшие в смешанных семьях, воспринимают подобную модель как норму. При этом другие альтернативные модели семейных отношений (например, такие как родитель-одиночка с детьми или однополые союзы с биологическими детьми одного из партнеров) не имеют подобных перспектив, так как требуют больше сил для борьбы с общественными стереотипами. Говорить же о пэчворк-семьях как о панацеи института семьи все же нельзя, ведь в основе каждой нового лоскутного союза лежат осколки неудавшиеся браков, оставляющие невидимый, но значительный психологический след.

Можно ли избежать ошибок?

Золотое правило пэчворк-семьи: взаимопонимание требует времени и терпения. Если члены новой семьи слишком быстро и слишком многого ожидают, то ошибки и разочарования неизбежны. Так, после переезда нового партнера, а возможно и его детей, первая задача взрослых: постепенно и бережно ввести новых людей в устоявшийся домашний быт. Идеальный вариант, когда перед окончательным переездом, новая семья пробует жить «по-новому», устраивая время от времени совместные выходные с ночевками или выходы в город.

В новых отношениях «ребенок+его новый родитель» взрослым важно помнить о трех основных принципах. Первое, не ожидайте, что ребенок полюбит нового родителя спонтанно, даже если он делает для этого все возможное. Второе, только после того как будут выстроены доверительные отношения между ребенком и новым родителем, он может начать заботиться о нем и особенно участвовать в воспитательных процессах. Третье, даже если ребенку абсолютно не нравится новый член семьи, вы должны объяснить ему, что относиться к нему необходимо вежливо и с уважением, как к любому другому взрослому человеку.

Одна из популярных ошибок новых пап и мам заключается в том, что они пытаются не просто заменить биологического родителя, но и быть во всем лучше: больше внимания, больше заботы, больше понимания и т. д. При этом мачехам реализовать подобные планы намного сложнее, чем отчимам. Во-первых, сказывается плохой имидж «злой мачехи» из общественных стереотипов. А во-вторых, психологическая связь между ребенком и матерью обычно настолько сильная, что попытка занять «священное место» может быть расценена как объявление войны. Более легкий вариант добиться расположения детей - это попытаться стать другом. Помните, для настоящих родителей всегда зарезервировано место в душе ребенка, даже если этот родитель уже давно не принимает участия в жизни отпрыска и ранее слыл совсем непутевым отцом или матерью-кукушкой.

Семья как совместное творчество

Управление большой семьей – непростая задача, как в воспитательном, так и в бытовом плане. Чего стоит только вопрос логистики по доставке детей в школу, садик или на другие обязательные мероприятия. Или вопрос учета интересов каждого из членов семьи, при выборе вида отдыха или меню к празднику. Логично, что и в пэчворк-семьи садиться за «стол переговоров» между родителями и детьми стоит чем чаще, тем лучше. Каждый из членов новой семьи приносит с собой опыт, разочарования и предубеждения из предыдущего союза, поэтому замалчивание волнующих проблем и «скользких» тем – прямая дорога к новому разрыву.

Вместе с детьми стоит обсудить основные правила домашнего поведения и принципы принятия решений, важных для всей семьи. А наедине с новым партнером – вопросы по воспитанию «моих-твоих» детей, особенно если в определенных вопросах взгляды изначально не сходятся. Для дальнейшего успеха просто необходимо, чтобы оба родителя придерживались единых принципов в воспитании детей. И если своему ребенку один из супругов разрешает определенные вольности, то подобное отношение к «новому» ребенку допустимо лишь с согласия другого супруга.

Нередко разногласия вызывает и действия биологического родителя, который больше не проживает со своим ребенком. Запретить такому родителю проявлять воспитательную активность нельзя и, что особо важно, недопустимо целенаправленно дискредитировать его действия внутри новой семьи (при разногласии мнений или желании отомстить бывшему супругу/супруге). Тема отсутствующего родителя не должна быть табу. Ребенок имеет право самостоятельно решать, кто для него остается образцом для подражания. Задача «нового» родителя – найти свою нишу взаимопонимания и совместных интересов, которые помогут активно участвовать в процессе взросления пасынков.

Внимание и еще раз внимание

Несмотря на то, что проблемы в первое время неизбежны, оба родителя в пэчворк-семье просто обязаны быть максимально внимательными к детям. Дело в том, что вовремя незамеченные изменения в поведении ребенка могут в дальнейшем послужить основой к развитию серьезных нарушений психики.

Так, первое, на что стоит обращать внимание – это детские страхи. Воспринимайте страх ребенка всерьез, не отмахивайтесь от опасений, которые роятся в детской голове, даже если они кажутся вам глупыми и надуманными. Самый большой страх, с которым приходится воевать почти всем детям из смешанных семей, это страх потерять внимание единственного оставшегося в семье настоящего родителя из-за «чужака».

Второй возможный знак недостающего внимания, это резкое изменения привычек и формы поведения ребенка в школе или детском саду, такие как проявление агрессии, плаксивости, отчужденности или чрезмерной послушности. Восполнить недостаток внимания достаточно просто: уделив ребенку несколько дополнительных минут перед сном, чаще обнимая его в течение дня и открыто вербализуя свои чувства. Подтверждение родительской любви, несмотря ни на какие изменения, вот что позволяет ребенку вернуть чувство безопасности и надежности окружающего мира.

Социологические исследования показывают, что семье в стиле пэчворк требуется от 4 до 5 лет, чтобы найти оптимальную форму взаимодействия между ее членами. Именно за такой период времени успевает зародиться и окрепнуть доверие ребенка к новому взрослому, не кровные сестры и братья начинают чувствовать себя родными, формируются новые семейные ценности и традиции, а также лоскутная семья начинает восприниматься окружающим как обычная нуклеарная семья. опубликовано