Ч то такое совесть? Определение можно получить на основе постижения научного опыта человечества. Вот уже много веков философов, религиозных деятелей, психологов, педагогов и научных деятелей волнует проблема совести. Требуется рассмотреть в контексте, пожалуй, самых важных сфер жизнедеятельности современного социума значение слова совесть.

Совестливость в религии

В святых писаниях христиан, мусульман, кришнаитов и буддистов фигурирует понятие совестливости. Что такое совесть? Определение, полученное на основе анализа разнообразных религиозных писаний, звучит так: совесть человека - внутренняя рациональная способность, которая свидетельствует о нашей системе ценностей.

Раньше общим тропом в комедиях и мультфильмах было наличие ангела и дьявола на плече человека. Внутренняя борьба человека олицетворялась наличием ангела, представляющего совестливость (на правом плече) и дьявола, представляющего искушение (на левом плече). Этот тип фольклорных образов дал людям ложное впечатление, что совестливость - это словно комната, в которой человек мог слышать голос Бога (наличие системы ценностей) или дьявола (отсутствие таковой). Библейский взгляд состоит в том, чтобы рассматривать ангела на плече как представителя внутренней системы ценностей.

Совестливость является частью Божьих внутренних способностей, критического внутреннего осознания человека, свидетельствующего о нормах и ценностях, которые люди признают при определении правильного или неправильного. Понятие совести не сводится к судейской функции - так предполагает современный подход христиан к данному определению.

По библии совестливость служит свидетельством того, что человек уже знает. Она может побудить внутренний диалог рассказать о том, что каждый уже знает, но чаще всего это присутствие проявляется через эмоции. Когда люди соглашаются с ценностями своей совести, то они чувствуют удовольствие или облегчение.

Совесть грызет вас, когда вы делаете зло своему ближнему. Еще совестливость информирует вас о правильности или неправильности действия, прежде чем вы совершите его. Бесчестный поступок обязательно заставит совестливость «кричать». Это потому, что в религиозном мировоззрении Бог велит всем людям любить ближнего своего. Как совесть может быть очищена по религиозным канонам? Ответ прост: полагаться на Бога и его учения - значит, жить по совести в религиозном понимании.

Совестливость в юриспруденции

В юриспруденции честь и совесть являются фундаментальными понятиями. Они используются во множестве международных документов, где интерпретация этих терминов имеет не только моральную внутреннюю, но еще и юридическую силу.

Что такое совесть? Определение можно найти у английских гуманистических юристов XVI -XVII веков. Они интерпретировали совестливость как совокупность универсальных принципов, данных человеку богом при рождении.

А постепенное реформирование средневековой римской правовой системы с помощью письменных заявлений, использования присяжных спровоцировало озабоченность по поводу концепции правильного и неправильного. Таким образом, с тех пор на вопрос о том, нужна ли совесть, можно отвечать уже с правового ракурса.

Всеобщая декларация ООН о правах человека, которая является частью международного обычного права, конкретно пишет о совести в пп. 1 и 18. Аналогичным образом в Международном пакте Организации Объединенных Наций о гражданских и политических правах упоминается это понятие в п. 18.1.

Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестливостью и должны взаимодействовать в духе братства (п. 1).

Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии. Это право включает свободу менять свою религию или убеждения самостоятельно или в сообществе с другими людьми, а также публично или частно проявлять свою религию или веру в преподавание, практику, поклонение и соблюдение (п. 18).

Здесь нет конкретного ответа на вопрос о том, что делать, если мучает совесть. Эти международные документы лишь утверждают, что надо жить по совести, однако ее человек формирует и трактует самостоятельно. В отличие от религиозных писаний, честь и совесть в правовой документации не являются манипулятивными понятиями и сдерживающим механизмом.

Это можно понять из контекста правовых документов. Как совестливость можно очистить в понимании права? Прежде всего, необходимо признать вину перед судом. Исключительно от раскаяния «на бумаге» здесь зависят честь и совесть. Только сознание, то есть способность человека отдавать себе отчет в правомерности содеянного, может регулировать его честь и совесть.

Совестливость по Фрейду

Альтернативный подход к совести исходит от Зигмунда Фрейда. В своей книге «The Outline of Psychoanalysis» (1949) он писал, что человеческая психика вдохновлена мощными инстинктивными желаниями, которые требуют удовлетворения, и обозначил, зачем человеку совесть.

Эти желания возникают при нашем рождении и имеют решающее значение для поведения человека в возрасте до 3 лет. Эти главные желания и их удовлетворение (например, еда, комфорт) приводят в движение Ид. По мнению Фрейда, Ид развивает две широкие категории желаний. Эрос - это жизненный инстинкт, который дает людям желания пищи, самосохранения и секса. Танатос - это инстинкт смерти, который стимулирует стремление к господству, агрессии, насилию и самоуничтожению. Эти два инстинкта находятся в состоянии войны в пределах Ида и должны быть смягчены ограничениями Эго и совестливостью.

С первых лет дети узнают, что власти в мире ограничивают степень удовлетворенности этих желаний. Поэтому люди создают Эго, которое учитывает реалии мира и общества. Эго Фрейд называет принципом реальности, потому что осознание человеком себя и других имеет решающее значение для его взаимодействия с окружающим миром и формируется в возрасте от 3 до 5 лет.

Еще Фрейд утверждал, что Суперэго развивается с 5 лет, усваивая и отражая неодобрение окружающих людей. Поэтому, когда наши родители восхваляют или обвиняют нас, хмурятся и улыбаются, мы получаем чувство стыда при неодобрении и удовольствия при одобрении. Таким образом, Суперэго запрещает определенные действия и порождает чувство вины (муки совести).

Суперэго превращается в собственную жизнь и силу независимо от рационального мышления индивида: оно запрограммировано в каждом реакциями других людей. На самом деле Суперэго ограничивает агрессивные сильные желания людей, что разрушили бы последних без контроля.

Итак, что такое совесть? Определение Фрейда гласит, что это рычаг давления со стороны власти.

Эрих Фромм согласен с мнением Фрейда. По его мнению, проблема совести имеет отсылку к деструктивности. То есть характеристика совести здесь исходит от чьей-то трактовки, а не от сознания самого индивида.

Совестливость по Эриху Фромму

Поскольку Эрик Фромм испытал все зло нацизма, то он описал в своих книгах, как свобода с совестливостью могут быть вредны даже в самых цивилизованных обществах. Чтобы объяснить, как, например, Адольф Эйхманн может умолять о пощаде за массовое убийство в 1961 году, оправдываясь, что он только «следил за порядком» при принятии окончательного решения, доступно ссылаться на идею Фромма об авторитарной совести.

Эрик Фромм был ребенком Холокоста и пытался объяснить, как цивилизованные люди могут опуститься до варварства и почему они не чувствовали угрызения совести после сего. Для этого он изобрел такой термин, как совестливость авторитарного типа.

Что такое совесть? Определение гласит: это голос внешней власти, что-то близкое к понятию Фрейда о Суперэго, что уже рассматривалось выше. Этот внутренний голос может быть подкреплен страхом наказания или вызываться восхищением (или даже способен быть создан, потому что человек боготворит авторитетную фигуру, как было с приверженцами Гитлера).

Обратите внимание, что голос авторитарной совести соблюдается не потому, что это хорошо, а вследствие того, что он находится во власти. Таким образом, и нацисты совершают зверское зло, потому что они подчиняются голосу, который выходит извне, минуя их собственный моральный смысл. Присутствие авторитетной фигуры необходимо для укрепления и поддержания этого голоса, в противном случае он теряет свою силу.

В отличие от авторитарной совести гуманистическая ее разновидность (тоже по Фромму) - это голос, присутствующий в каждом человеке и независимый от внешних санкций и наград. Он основан на том факте, что у людей есть интуитивное знание, определяющее человеческое и бесчеловечное, улучшающее жизнь и разрушающее ее. Это чувство совести служит нашему функционированию как человека. Это голос, который призывает каждого к себе, к его человечности. Таким образом, угрызения совести гуманистического типа определяют сознание. А такие фундаментальные понятия в психологии и юриспруденции, как честь и совесть (разум и совесть) составляют единство.

Жить по гуманистическим канонам, искренне признавать собственные ошибки - это, по мнению Фромма, ответ на вопрос о том, как избавиться от угрызений совести.

Совестливость в этике

Это понятие - одна из ведущих категорий этики, сложное структурно-функциональное образование. На протяжении многих веков этическими показателями формировалось определение совестливости.

В мифологии Древней Греции она была связана с богинями мести Эрин, задача которых - наказывать бессовестных людей. В ту же эпоху в древнегреческой литературе появились истории, где герои (например, Еврипид) страдают не только от мести богинь, но и от собственных угрызений совести, от осознания содеянного.

Теоретическое объяснение категории совести тесно связано с философскими и этическими позициями мыслителей. В домарксистских этических учениях важно выделить религиозно-идеалистический подход к природе совести. В нем последняя - это то, что исходит от вечных, абсолютных идей или априорного нравственного закона, как то, чем наделил человека Бог.

Марксизм обосновывает возникновение совести только на определенной ступени развития человеческого общества, и поэтому ее содержание носит исторический характер. Связывая природу совести с социальной сущностью человека, марксизм подчеркивает классовый характер ее содержания.

Итак, совестливость - категория этики, характеристика способности личности осуществлять самоконтроль, осознавать нравственные общественные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершенных поступков. Это одно из проявлений нравственного самосознания личности.

Совестливость означает осознание психологической ответственности индивида за свое поведение, включающее моральную самооценку, волевой самоконтроль с позиции этики всего общества.

Таким образом, вторжение совести в духовный мир личности всегда включает в себя несколько чрезмерное понятие, что превосходит имеющиеся возможности как внешнего воздействия, так и внутреннего освоения и осмысления в рамках системы представлений ситуации. Воплощая непосредственно в индивидуальном опыте реальную тяжесть бытия человеческого сообщества, императивы совести всегда максималистские, неизменно требуют от лица большего, чем оно способно осуществить сейчас, нацеливают на творческо-критический пересмотр общего отношения к миру. Поэтому если мучает совесть - это ее нормальное состояние. Это также говорит о том, что у человека вообще есть совесть.

Виды моральной составляющей

Что такое совесть, определение которой часто размыто? В философии выделяют такие типы совести, как правильная (истинная), ошибочная, надежная (определенная), сомнительная, скрытая. Множество внешних и внутренних факторов обуславливают то, какой бывает совесть. Дело в том, что совестливость контролируется неким рычагом, который определяет ее вектор. Некоторые виды совести контролирует сознание, а другие - религиозные догмы или правовые документы.

Правильная или истинная совестливость - это понятие означает, что данная моральная составляющая судит о том, что хорошо, что является добром, а что плохо и считается злом, что значит жить по совести. Это правильная составляющая, которая, например, говорит о том, что воровство и убийство - это плохо и бесчеловечно.

Ошибочная, или ложная, совестливость - именно этот механизм ошибочно полагает, что добро есть зло, и что зло может быть приемлемым. Часто полное отсутствие совести путают с ошибочной ее разновидностью.

Ошибочная совестливость, когда ошибка связана с пренебрежением или злобой, называется «виновной». Это та составляющая, которая считает, что обман хорош, поскольку он, например, помогает сдать экзамен. А невиновная совестливость, в свою очередь, порождена честной ошибкой человека. То есть в первом случае играет роль сознание, как внутренний фактор, а во втором - внешние причины.

Надежная совестливость - является субъективной гарантией законности или незаконности какого-либо деяния. Это определение совести может означать, что человек уверен в своем решении. Но данная концепция довольно шаткая. Например, полицейские могут быть уверены, что убийство является лучшей альтернативой по принципу самообороны, в то время как такое действие фактически не является необходимым. Многие богословы считают, что требуется беспрекословно следовать этому типу совести. Ведь только будучи совестливым, можно сохранить целостность разума. Первая и второй составляют целостность в контексте религиозных учений.

Сомневающаяся совестливость - колеблющаяся, неспособная сформировать определенное суждение о каком-то действии. Необходимо разобраться с этой совестливостью до того, как действие будет выполнено. Функции совести этого типа сводятся к тому, чтобы помочь человеку разрешить сложную моральную дилемму. В этом контексте работает правило: если мучает совесть, то это значит, что человек движется по ложному вектору.

Скрытая совестливость - этот суровый тип моральной составляющей делает так, что людям чрезвычайно страшно творить зло. От совести любого другого типа эта форма отличается дотошностью и требует неопровержимых доказательств перед осуществленными действиями. Угрызения совести этого типа чрезвычайно сильны.

Зачем человеку совестливость?

Каждое падение является возможностью поучиться новому, глубже покопаться в своем нутре, взять жизнь под контроль. Но частое переживание чувства разочарования из-за своих моральных падений провоцирует, что чувство вины остается с человеком навсегда. В подобных случаях муки совести вредны: они становятся источником страданий, а не мотивации.

Только психопат может говорить, что его никогда не замучает чувство совестливости. Чувство вины идет с людьми по жизни, а муки совести - вполне адекватная практика.

Зачем нужна совесть? Прежде всего, ее угрызения могут стать стимулом, потрясением, что направляет каждого человека к переменам. Угрызения совести помогают определить, что поступок аморален. Эти ощущения имеют цель научить усваивать уроки на основе чужих ошибок.

Каждое падение является возможностью стать умнее, трезво взглянуть на свое нутро, стать ответственным за жизнь и ее ход. Но, когда из стимула чувство вины превращается в страдания, люди становятся менее человечны и переживают не искупление, а отвержение.

Подобное положение именуется хроническим чувством вины. Оно не покидает индивида даже после сожаления, искупления грехов, оно довлеет над человеком. Таким образом, угрызения совести из здорового состояния трансформируется в невротическое. Это огромная преграда для счастливой жизни. Постоянное пребывание в этом состоянии является своеобразным самонаказанием или самомучением, что наблюдается в обществе гораздо чаще, чем предполагается.

Иногда такое самонаказание связано со смертью близкого, неприятностями на работе, состоянием угнетенности, а еще когда один человек умышленно ранит другого, для чего использует обидное слово и даже применяет моральное насилие. В таких случаях виновная сторона без надобности мучает себя за неправильные действия. Сознание либо подсознание здесь играет огромную роль - сознательно либо нет люди определяют для себя меру наказания. То есть совестливость нужна еще и для самосуда, зачастую деструктивного явления.

Что такое совесть? Данное определение в каждой науке и сфере деятельности человека разнится. Итак, совестливость - способность, интуиция или суждение, что помогает отличить правильное от неправильного. Откуда взялась человеческая совесть? Моральное суждение может вытекать из ценностей или норм (принципов и правил).

В пронаучных кругах совестливость часто описывается как моральная составляющая, приводящая к чувствам раскаяния, когда человек совершает действия, которые противоречат его психологическим ценностям и чувствам целостности, когда действия не соответствуют его внутренним нормам.

У большинства людей есть некий внутренний цензор, который помогает различать положительные и негативные аспекты в жизни. Важно научиться прислушиваться к голосу внутри себя и следовать его советам, и тогда он будет служить проводником в счастливое будущее.

Что значит совесть?

Есть несколько определений такого понятия: так, совесть считают способностью самостоятельно выявлять собственные обязанности по самоконтролю и оценивать совершенные поступки. Психологи, объясняя, что такое совесть своими словами, дают такое определение: это внутреннее качество, которое дает шанс понять, насколько хорошо личность осознает собственную ответственность за совершенный поступок.

Чтобы определить, что такое совесть, необходимо отметить тот факт, что она делится на два вида. К первому относятся действия, которые человек совершает, имея определенную нравственную подоплеку. Второй вид подразумевает эмоции, которые испытывает индивид в результате совершения определенных поступков, например, . Есть люди, которые даже после совершения плохих вещей совсем не переживают и в такой ситуации говорят о том, что внутренний голос спит.

Что такое совесть по Фрейду?

Известный психолог считает, что у каждого человека есть суперэго, которое состоит из совести и эго-идеала. Первая развивается в результате родительского воспитания и применения разных наказаний. Совесть по Фрейду включает в себя способность к самокритике, наличие определенных моральных запретов и появление чувства вины. Что касается второй оставляющей – эго-идеала, то он возникает в результате одобрения и положительной оценки действий. Фрейд считает, что суперэго полностью сформировалось, когда контроль родителей сменился самоконтролем.

Виды совести

Возможно, многих удивит тот факт, но существует несколько видов этого внутреннего качества. Первый тип – личная совесть, которая является узконаправленной. С ее помощью человек определяет, что такое хорошо, а что плохо. Следующее понятие совести коллективной охватывает интересы и действия тех, кто не подвергается воздействию личного типа. Она имеет ограничения, поскольку касается исключительно людей, входящих в конкретную группу. Третий тип – духовная совесть не учитывает ограничений вышерассмотренных типов.

Для чего нужна совесть?

Многие хотя бы раз в жизни задавались этим вопросом, так вот, если бы не было внутреннего голоса, то человек бы не различал, какие поступки являются хорошими, а какие плохими. Без внутреннего контроля для правильной жизни пришлось бы иметь помощника, который бы направлял, давал советы и помогал делать правильные выводы. Еще один важный момент, касающийся того, зачем нужна совесть – она помогает человеку разобраться в жизни, получить правильный ориентир и осознать себя. Стоит сказать о том, что ее нельзя отделить от морали и нравственности.

Что значит – жить по совести?

К сожалению, но не все люди могут похвастаться, что они живут по правилам, забывая об этом качестве и предавая тем самым себя. Благодаря этому внутреннему качеству человек совершает те или иные действия, понимая, что хорошо, а что плохо, а еще знает такие понятия, как справедливость и нравственность. Человек, живущий по убеждениям совести, способен жить по правде и в любви. Для него неприемлемыми являются такие качества, как обман, предательство, неискренность и так далее.

Если жить по правилам, значит, нужно прислушиваться к собственной душе, которая позволит выбрать верное направление в жизни. В таком случае человек не будет совершать действий, за которые впоследствии он будет чувствовать стыд и вину. Чтобы понять, что такое чистая совесть, стоит отметить, что в современном мире найти людей с такой чертой непросто, поскольку в жизни встречается много ситуаций и соблазнов, когда просто переступить черту. На формирование этого качества непосредственно влияет воспитание родителей и близкое окружение, с которого ребенок может взять пример.

Почему люди поступают не по совести?

Назвать современную жизнь простой, нельзя, поскольку практически ежедневно человек встречается с разными соблазнами и проблемами. Хоть многие и знают, как поступать по совести, иногда люди переходят грань. Причина, почему пропала совесть, имеет причинно-следственную природу. В большинстве случаев человек переступает собственные убеждения, чтобы удовлетворить свои амбиции. Еще толкнуть на это могут корыстные цели, желание не выделяться из толпы, защититься от нападений окружающих и так далее.

Что такое спокойная совесть?

Когда человек живет по правилам, осознает праведность выполнения собственных обязанностей и никому не вредит своими действиями, то говорят о таком понятии, как «спокойная» или «чистая» совесть. В таком случае индивид не чувствует или не знает за собой никаких плохих поступков. Если человек выбирает жить по совести, то он должен всегда учитывать не только собственное положение, но и мнение, и состояние окружающих. Психологи считают, что уверенность в чистоте своей совести является лицемерием или же указывает на слепоту по отношению к собственным ошибкам.

Что такое нечистая совесть?

Полная противоположность предыдущему определению, поскольку нечистая совесть представляет собой неприятное чувство, возникшее в результате совершения плохого поступка, что становится причиной плохого настроения и переживаний. Нечистая совесть очень близка к такому понятию, как чувство вины, и ее человек ощущает на уровне эмоций, например, в виде страха, беспокойства и другого дискомфорта. В результате человек переживает и мучается от разных вопросов внутри себя, а прислушиваясь к внутреннему голосу, происходит компенсация негативных последствий.

Что такое муки совести?

Совершая плохие поступки, человек начинает переживать по поводу того, что он навредил окружающим. Муки совести – чувство дискомфорта, которое появляется из-за того, что люди часто выставляют к себе завышенные требования, которые не соответствуют их сущности. Правильные внутренние качества воспитываются еще в детстве, когда родители хвалят за хорошее, а за плохое – ругают. В результате в человеке на всю жизнь остается некий страх быть наказанным за совершенные нечистые поступки и в такой ситуации говорят о том, что мучает совесть.

Есть еще одна версия, согласно которой совесть является неким инструментом, который проводит измерение истинной меры вещей. За правильные решения человек получает удовлетворение, а за плохие его мучает чувство вины. Считается, что если люди совсем не испытывают такого дискомфорта, то это . Ученые пока не смогли определить, из-за чего может отсутствовать чувство стыда и вины, так есть мнение, что всему виной неправильное воспитание или факторы биологического порядка.

Что делать, если мучает совесть?

Сложно встретить человека, который бы смог подтвердить, что он никогда не совершал плохих поступков в разрез своим убеждениям. Чувство вины может портить настроение, не давать наслаждаться жизнью, развиваться и так далее. Встречаются случаи, когда взрослый человек стал более принципиальным в случае морали и тогда начинают в памяти всплывать ошибки прошлого и тогда проблем с собственной душой не избежать. Есть несколько советов, что нужно делать, если замучила совесть.

Как развивать в человеке совесть?

Родители непременно должны задумываться над тем, как воспитать хорошего человека, который будет знать, что такое совесть, и как ей правильно пользоваться. Есть много стилей воспитания и если говорить о крайностях, то это жесткость и полное вседозволенность. Процесс формирования важных внутренних качеств основан на полном доверии к родителям. Большое значение имеет стадия объяснения, когда взрослые доносят до ребенка, почему что-то можно делать, а что-то нельзя.

Если, как развить совесть, интересует взрослых людей, то здесь принцип действия немного отличается. Для начала необходимо задуматься и проанализировать, какие решения являются хорошими, а какие плохие. Стоит определить их причину и последствия. Чтобы понять, что такое совесть и как развить в себе это качество, психологи рекомендует ежедневно совершать хотя бы один положительный поступок, за который важно обязательно себя похвалить.

Заведите себе правило – прежде, чем давать обещание, хорошенько обдумайте, получиться ли его выполнить. Чтобы не мучило чувство вины, важно сдерживать данное слово. Специалисты советуют учиться отказывать людям, которые предлагают сделать что-то противоречащее существующим убеждениям. Действовать по совести, это не значит делать все только для окружающих, забывая о собственных жизненных принципах и приоритетах. Поступая по правде, можно рассчитывать на получение результата, который удовлетворит всех участников.

В «Недовольстве культурой» указывает на то, что, воспитывая молодняк, люди совершают ошибку, не рассказывая им, какое сильное влияние на них будет оказывать сексуальность, а также ограждая от знания об агрессивности человека. Ещё ошибка - формировать у молодого человека представление, что люди живут по этическим нормам, а потому и он должен жить так же.
Это приводит к формированию невротического чувства вины.

При вытеснении первичных влечений их либидонозные элементы превращаются в симптомы неврозов, а агрессивные компоненты- к чувству вины.

Формирование строгой совести не коррелирует напрямую с воспитанием, и нельзя сказать, что слишком строгое воспитание обязательно приводит к тому, что у ребенка формируется твердые моральные принципы, или наоборот...
При мягком воспитании у ребенка вполне может развиться очень суровая совесть. Излишне мягкий отец может способствовать формированию строгого Супер-эго у ребенка потому, что ребенку, окруженному любовью, некуда направить свою агрессию, кроме как на самого себя. С другой стороны, ребенок, воспитываемый совсем без любви, не испытывает никакого напряжения между Эго и Супер-Эго. Вся его агрессивность свободно направляется наружу, не испытывая никакого препятствия.
То есть, можно сказать, чтосовесть формируется при взаимодействии двух факторов: отказа от реализации первичных влечений (эрос и танатос) и воздействия окружения, которое побуждает направлять эти влечения внутрь себя.
Почему, интересно, ребенок, отказываясь от удовлетворения своих влечений, все равно испытываетчувство вины? Психоанализ предполагает, что совесть вырастает из Эдипова комплекса. Но если Эдип убил отца - еговина понятна. А если ребенок не убивает - почему тогда возникает вина?
Фрейд объясняет это так.
Вина в данном случае - результат конфликта амбивалентности: конфликта любви и ненависти. После того, как ненависть удовлетворена,любовь вступает в свои права, и наступает РАСКАЯНИЕ. "Преступник" идентифицируется с жертвой преступления или преступного намерения -эдиповым отцом, который наказывает за ненависть и устанавливает запрет на дальнейшее удовлетворение агрессивного влечения.
Следовательно, каждый раз при возникновении агрессии возникает чувство вины - и неважно, был ли агрессивный импульс в действительности реализован.

Супер-эго, подчиняющееся этическим требованиям общества, не слишком озабочено счастьем индивида. Оно повелевает, не спрашивая, может ли человек выполнить его требование (на самом деле, далеко не всегда может - власть индивида над Ид ограничена).

Это и рождает неврозы.

В таком случае задача терапии - конфронтация с этой структурой.

Почему наши родичи - животные не обнаруживают такой культурной борьбы? Этого мы попросту не знаем. Вероятно, иные из них - пчелы, муравьи, термиты - сотни тысяч лет вели борьбу, пока не нашли те государственные институты, то разделение функций, те ограничения для индивидов, которые вызывают у нас сегодня такое восхищение. Но наше нынешнее состояние таково, что мы не были бы счастливы ни в одном из этих государств животных, исполняя какую угодно роль, уготованную в них индивидам - об этом говорят нам наши чувства. У других видов животных дело могло дойти до временного равновесия между воздействиями внешнего мира и внутренней борьбой инстинктов, что привела бы к застою в развитии. У первобытного человека новая атака либидо могла возбудить новый отпор деструктивности. Вопросов здесь много больше, чем ответов.

Нас касается другой вопрос: какими средствами пользуется культура, чтобы сдержать и обезвредить противостоящую ей агрессивность - быть может, даже совсем исключить ее? Мы уже познакомились с некоторыми методами, наверное, не самыми важными. Возможность их изучения предоставляется нам историей развития индивида - что с ним происходит, когда он пытается обезвредить свое стремление к агрессии? Нечто удивительное и загадочное, хотя за ответом не нужно далеко ходить. Агрессия интроецируется, переносится внутрь, иначе говоря, возвращается туда, где она, собственно, возникла, и направляется против собственного "Я". Там она перехватывается той частью "Я", которая противостоит остальным частям как "Сверх Я", и теперь в виде совести использует против "Я" ту же готовность к агрессии, которую "Я" охотно удовлетворило бы на других, чуждых ему индивидах. Напряжение между усилившимся "Сверх Я" и подчиненным ему "Я" мы называем сознанием вины, которое проявляется как потребность в наказании. Так культура преодолевает опасные агрессивные устремления индивидов - она ослабляет, обезоруживает их и оставляет под присмотром внутренней инстанции, подобной гарнизону в захваченном городе.

На возникновение чувства вины психоаналитики смотрят иначе, чем прочие психологи. Но и аналитику нелегко дать полный отчет об этом чувстве. Когда спрашиваешь, как у кого то появляется чувство вины, поначалу слышишь ответ, с которым не поспоришь: виновным ("грешным", как сказал бы человек набожный) себя чувствует тот, кто сделал нечто, признаваемое "злом". Потом замечаешь, как мало дает этот ответ. После некоторых колебаний к этому, быть может, добавят: виновен и тот, кто, не сделав зла, имел такое намерение. Тогда встает вопрос, почему здесь приравнены умысел и его осуществление? В обоих случаях, однако, заранее предполагается, что зло уже известно как нечто дурное, и его нужно исключить еще до исполнения. Как люди приходят к такому решению? Способность к изначальному, так сказать, естественному, различению добра и зла придется сразу же отклонить. Часто зло совсем не вредно и не опасно для "Я"; напротив, оно бывает для него желанным и приносящим удовольствие. Таким образом, здесь нужно говорить о стороннем влиянии, определяющем, что должно называться добром и злом. Поскольку собственное внутреннее чувство не подводит человека к этому пути, у него должен быть мотив для того, чтобы поддаться данному внешнему влиянию. Такой мотив легко обнаружить в его беспомощности и зависимости от других. Его лучше всего назвать страхом утраты любви. С потерей любви другого, от коего он зависим, утрачивается и защита от многочисленных опасностей. Прежде всего, он оказывается перед лицом угрозы, что превосходящий его по силе другой проявит свое превосходство в виде кары, наказания. Поначалу, таким образом, зло есть угроза утраты любви, и мы должны избегать его из страха такой утраты. Неважно, было ли зло уже совершено, хотят ли его совершить: в обоих случаях возникает угроза его раскрытия авторитетной инстанцией, которая в обоих случаях будет карать одинаково.

Это состояние называется "дурной совестью", хотя и не заслуживает такого названия, поскольку на данном уровне осознания вины последняя предстает лишь как страх утраты любви, как "социальный" страх. У маленького ребенка иначе и быть не может, но и у многих взрослых отличия невелики - разве что на место отца или обоих родителей становится большее человеческое сообщество. Люди постоянно позволяют себе приятное им зло, если только они уверены, что это не будет раскрыто авторитетом или он их никак не накажет - страх относится только к разоблачению. Сегодняшнее общество должно считаться и с этим состоянием. Значительные изменения наступают вместе с интериоризацией этого авторитета, с возникновением "Сверх Я". Феномены совести поднимаются на новую ступень - по сути дела, лишь после того следовало бы говорить о совести и чувстве вины. Страх перед разоблачением теперь отпадает и совершенно исчезает различие между злодеянием и злой волей, так как от "Сверх Я" ничего не скроешь, даже мысли. Правда, сходит на нет и реальная серьезность ситуации, ибо новый авторитет, "Сверх Я", не имеет повода для жестокого обращения с внутренне с ним сопряженным "Я". Но ситуация остается той же, что вначале, под влиянием генезиса, продлевающего жизнь прошлому и уже преодоленному. "Сверх Я" истязает грешное "Я" теми же муками страха и ждет удобного случая, чтобы наказать "Я" со стороны внешнего мира.

На этой второй ступени развития у совести обнаруживается одна своеобразная черта, которая была ей чужда на первой и которую теперь нелегко объяснить. А именно, чем добродетельнее человек, тем суровее и подозрительнее делается совесть. В злейшей греховности обвиняют себя дальше других зашедшие по пути святости. Добродетель лишена части обещанной ей награды, послушное и воздержанное "Я" не пользуется доверием своего ментора, да и напрасно пытается его заслужить. Тут наготове возражения: это, мол, искусственные трудности, суровая и бдительная совесть характерна именно для нравственных людей. Святые имели право представлять себя грешниками, сославшись на искушения: стремлению удовлетворять инстинкты они подвержены сильнее других, искушения растут при постоянном от них отречении, тогда как после удовлетворения они хотя бы на время ослабевают. Другим фактом в этой столь богатой проблемами области этики яв- ляется то, что несчастья укрепляют власть совести в "Сверх Я". Пока дела идут неплохо, совесть человека мягка и многое уму позволяет; стоит случиться несчастью, и он уходит в себя, признает свою греховность, превозносит притязания своей совести, налагает на себя обеты и кается. Так поступали и так поступают доныне целые народы. Это легко объяснить первоначальной, инфантильной ступенью совести, которая не исчезает и после интроекции "Сверх Я", но продолжает существовать рядом с ним и за ним. Судьба видится как заменитель родительской инстанции; если случается несчастье, та это значит, что любви этой верховной власти он уже лишен. Опасность такой утраты заставляет вновь склониться перед родительским образом "Сверх Я", которым человек пренебрегал в счастье. Это еще понятнее, если, в соответствии со строго религиозным образом мышления, мы будем считать судьбу лишь выражением воли Божьей. Народ Израиля полагал себя избранным сыном Божьим, и пока величественный отец слал своему народу несчастья за несчастьями, народ не роптал и не сомневался в могуществе и справедливости Божьей, но выдвигал пророков, которые порицали его за греховность. Из сознания своей виновности он сотворил непомерно суровые предписания своей жреческой религии. Первобытный человек ведет себя совсем иначе! Когда с ним случается несчастье, он винит не себя, а свой фетиш, который не справился со своими обязанностями - и вместо того чтобы корить себя подвергает его порке.

Итак, нам известны два источника чувства вины: страх перед авторитетам и позднейший страх перед "Сверх Я". Первый заставляет отказываться от удовлетворения инстинктов, второй еще и наказывает (ведь от "Сверх Я" не скрыть запретных желаний). Мы видели также, как может пониматься суровость "Сверх Я", иначе говоря, требования совести. Это простые продолжения строгости внешнего авторитета, на смену которому пришла совесть. Теперь мы видим, в каком отношении к отказу от влечений стоит сознание вины. Первоначально отказ от влечений был следствием страха перед внешним авторитетом: от удовлетворения отрекались, чтобы не потерять любви. Отказавшись, человек как бы расплачивается с внешним авторитетом, и у него не остается чувства вины. Иначе происходит в случае страха перед "Сверх Я". Здесь мало отказа от удовлетворения, поскольку от "Сверх Я" не скрыть оставшегося желания. Чувство вины возникает несмотря на отказ, и в этом огромный экономический убыток введения "Сверх Я" или, так сказать, совести. Отказ от влечений уже не освобождает, добродетельная умеренность не вознаграждается гарантией любви. Человек поменял угрозу внешнего несчастья - утраты любви и наказания со стороны внешнего авторитета - на длительное внутреннее несчастье, напряженное сознание виновности.

Эти взаимосвязи настолько запутанны и в то же время столь важны, что, несмотря на опасность повторения уже сказанного, я хотел бы подойти к ним с еще одной стороны. Итак, временная последовательность событий такова: сначала отказ от влечений вследствие страха агрессии со стороны внешнего авторитета. Из него вытекает и страх утраты любви, тогда как любовь предохраняет от такого наказания. Затем создается внутренний авторитет, отказ от влечений происходит из за страха перед ним, это страх совести. Злодеяние и злой умысел приравниваются друг другу, а отсюда сознание вины, потребность в наказании. Агрессия совести консервирует агрессию авторитета. Пока все ясно; но остается ли место для усиливающего совесть влияния несчастья (отказ, налагаемый извне), для исключительной суровости совести у самых лучших и самых покорных? Обе эти особенности совести уже были нами объяснены, но могло создаться впечатление, что объяснения не достигли сути дела, осталось нечто необъясненное. И тут, наконец, подключается идея, характерная исключительно для психоанализа и чуждая обычному человеческому мышлению. Она позволяет понять и неизбежную запутанность и непрозрачность предмета нашего исследования. Эта идея такова: хотя, поначалу, совесть (вернее, страх, который потом станет совестью) была первопричиной отказа от влечений, потом отношение переворачивается. Каждый отказ делается динамическим источником совести, он всякий раз усиливает ее строгость и нетерпимость. Чтобы согласовать это с уже известной нам историей возникновения совести, не обойтись без парадокса: совесть есть следствие отказа от влечений; либо - отказ от влечений (навязанный нам извне) создает совесть, которая затем требует все нового отказа от влечений.

Собственно говоря, это положение не так уж противоречит описанному ранее генезису совести, и есть путь их дальнейшего сближения. Для простоты изложения воспользуемся примером агрессивного влечения и допустим, что всегда требуется отказ от агрессии. Естественно, это лишь предварительное допущение. Воздействие отказа на совесть тогда является таким, что каждая составная часть агрессивности, которой отказано в удовлетворении, перехватывается "Сверх Я" и увеличивает его агрессию против "Я". С этим не вполне согласуется то, что первоначальная агрессивность совести есть продолжение суровости внешнего авторитета. Тогда она не имеет ничего общего с отказом от удовлетворения. Эта несогласованность, однако, убывает, если предположить, что первое наполнение "Сверх Я" агрессивностью имеет другой источник. Какими бы ни были первые запреты, у ребенка должна была развиться значительная агрессивность против того авторитета, который препятствует удовлетворению самых настоятельных его влечений. Ребенок был вынужден отказываться от удовлетворения своей мстительной агрессии против авторитета. В этой экономически трудной ситуации он прибегает к помощи механизма идентификации, а именно, переносит внутрь себя самого этот неуязвимый авторитет, который становится "Сверх Я". Тем самым он получает во владение всю ту агрессивность, которую в младенчестве направлял против этого авторитета. Детское "Я" должно довольствоваться печальной ролью столь униженного - отцовского - авторитета. Как это часто случается, мы имеем дело с зеркальной ситуацией: "Если бы я был отцом, а ты ребенком, то плохо бы тебе пришлось". Отношение между "Сверх Я" и "Я" есть перевернутое желанием реальное отношение между еще не расщепившимся "Я" и внешним объектом. Это также типичная ситуация. Существенное различие, однако, состоит в том, что первоначальная строгость "Сверх Я" отличается от той, которая испытывается со стороны объекта или ему приписывается; скорее, она представляет собственную агрессивность против объекта. Если это верно, то можно утверждать, что сначала совесть возникает посредством подавления агрессивности, а затем она все более усиливается благодаря все новым актам подавления.

Какое из этих двух мнений правильное? Старое, казавшееся нам неоспоримым генетически, либо же новое. которое столь совершенным образам вносит упорядоченность в теорию? Свидетельства прямого наблюдения подтверждают оба взгляда. Они не противоречат друг другу и даже встречаются мстительная агрессия ребенка определяется мерой наказуемой агрессии, ожидаемой им со стороны отца. Но опыт учит тому, что строгость развивающегося у ребенка "Сверх Я" никоим образом не передает строгости им самим испытанного обращения. При очень мягком воспитании у ребенка может возникнуть весьма суровая совесть. Но эту независимость не следует и преувеличивать: не трудно убедиться в том, что строгость воспитания оказывает сильное влияние на формирование детского "Сверх Я". Из этого следует, что при формировании "Сверх Я" и образовании совести мы имеем дело с взаимодействием врожденных конституциональных факторов и воздействий окружающей среды. В этом нет ничего удивительного, так как речь идет об общем этиологическом условии всех подобных процессов. Можно сказать, что ребенок, реагируя повышенной агрессивностью и соответствующей строгостью о "Сверх Я" на первые серьезные отказы от влечений, следует при Этом филогенетическому прообразу. Неадекватность реакции объясняется тем, что первобытный праотец был поистине страшен и вполне способен на крайнюю степень агрессивности. Таким образом, различия двух точек зрения на генезис совести еще больше стираются, когда мы переходим от истории развития индивида к филогенезису. Но между этими двумя процессами обнаруживается новое различие. Мы продолжаем придерживаться гипотезы о том, что человеческое чувство вины происходит из Эдипова комплекса и было приобретено вместе с убийством отца объединившимися против него сыновьями. Тогда агрессия не была подавлена, но была осуществлена - та самая агрессия, подавление которой у ребенка должно являться источником чувства вины. Я не удивлюсь, если кто нибудь из читателей гневно воскликнет: "Все равно - убьет отца или нет - чувство вины появляется в обоих случаях! Позвольте усомниться. Либо ложно выведение чувства вины из подавленной агрессивности, либо вся история с отцеубийством - роман, и древние дети человеческие убивали своих отцов не чаще, чем имеют обыкновение нынешние. Впрочем, даже если это не роман, а достоверная история, то и в таком случае здесь нет ничего неожиданного: чувство вины появляется после свершения чего то преступного. А для этого повседневного случая психоанализ как раз не дает никакого объяснения".

Это верно, и нам нужно наверстывать упущенное. Здесь нет никакой тайны. Чувство вины, возникающее после свершения чего либо преступного, скорее заслуживает имени раскаяния. Оно относится только к деянию, а тем самым уже предполагает наличие совести до деяния, т. е. готовности почувствовать себя виновным. Раскаяние ничуть не поможет нам в исследовании истоков совести и чувства вины. В обыденных случаях происходит следующее: влечение обретает силу и может прорвать ограниченную по силе оборону совести. Но по мере удовлетворения потребности происходит ее естественное ослабление и восстанавливается прежнее соотношение сил. Поэтому психоанализ с полным правом исключает случаи вины, проистекающие из раскаяния - как бы часто они ни встречались и каким бы ни было их практическое значение.

Но когда чувство вины восходит к убийству праотца - разве оно не представляет собой "раскаяния", не предполагает наличия совести и чувства вины еще до совершения деяния? Откуда же тогда раскаяние? Именно этот случай должен прояснить нам тайну чувства вины и положить конец сомнениям. Я полагаю, что это достижимо. Раскаяние было результатом изначальной амбивалентности чувств по отношению к отцу: сыновья его ненавидели, но они его и любили. После удовлетворения ненависти в агрессии любовь проявилась как раскаяние за содеянное, произошла идентификация "Сверх Я" с отцом. Как бы в наказание за агрессивное деяние против отца его власть получило "Сверх Я", устанавливающее ограничения, налагающее запреты на повторение деяния. Склонность к агрессии против отца повторялась и в последующих поколениях, а потому сохранялось и чувство вины, усиливавшееся всякий раз при подавлении агрессии и перенесении ее в "Сверх Я". Теперь нам со всей ясностью видна и причастность любви к возникновению совести, и роковая неизбежность чувства вины. При этом не имеет значения, произошло отцеубийство на самом деле или от него воздержались. Чувство вины обнаружится в обоих случаях, ибо оно есть выражение амбивалентного конфликта, вечной борьбы между Эросом и инстинктом разрушительности или смерти. Этот конфликт разгорается, как только перед человеком ставится задача сосуществования с другими. Пока это сообщество имеет форму семьи, конфликт заявляет о себе в Эдиповом комплексе, в совести и первом чувстве вины. Вместе с попытками расширить это сообщество тот же конфликт продолжается в зависимых от прошлого формах, усиливается и ведет к дальнейшему росту чувства вины. Культура послушна эротическому побуждению, соединяющему людей во внутренне связуемую массу. Эта цель достигается лишь вместе с постоянным ростом чувства вины. То, что началось с отца, находит свое завершение в массе. Если культура представляет собой необходимый путь развития от семьи к человечеству, то с нею неразрывно связаны последствия врожденного ей конфликта - вечной распри любви и смерти. Из него произрастает чувство вины, достигающее иногда таких высот, что делается невыносимым для отдельного индивида. Вспомним потрясающее обвинение великого поэта "небесным силам".

Обслуживание локально вычислительные сети на нашем сайте .