Подробности Октябрь 26, 2009

Если вы завели аквариумных рыбок - это ваше личное дело, и никого оно больше не касается. А если вы завели ребенка, то это уже дело не только ваше. При муниципалитетах есть специальные органы опеки, которые следят за тем, чтобы не нарушались права детей. В том числе и внутри семьи. У этих органов большие полномочия. В любое время комиссия из опеки может нагрянуть к вам домой и забрать ваше чадо. Если членам комиссии покажется, что в семье есть угроза его здоровью.
В редакцию обратился москвич, у которого изъяли сразу трех дочерей. Сам он уверен, что это своеобразный чиновничий “киднеппинг” - детей забрали, чтобы передать за деньги усыновителям. Так ли это на самом деле, выяснял “МК”.

В редакцию пришел многодетный отец и, запинаясь от волнения, начал рассказывать… 10 июля, пока он был на работе, его семью посетила комиссия муниципалитета во главе с сотрудницей опеки. Проверяющие походили по комнатам, порасспрашивали жену и детей, заглянули в холодильник. Потом жену, инвалида второй группы, и трех дочерей - шести, пяти и двух лет - отвезли в отделение милиции. Женщину, взяв с нее показания, вскоре отпустили. А детей забрали.

На казенном языке это называется “изъятие детей из семьи”. Такое право органам опеки дано в случаях, когда в семье есть угроза здоровью или жизни ребенка. Но, по словам несчастного папаши, детям ничего не угрожало. “Они охотятся на здоровых детей, - горячился мужчина. - Чтобы передать за деньги усыновителям или продать на органы. Нашу младшую дочь нам не показывают уже два месяца! Что с ней? Где она? Жива ли?”

“МК” решил вникнуть в ситуацию. Даже если бизнес на изъятии детей - всего лишь ни на чем не основанное подозрение, история все равно кажется странной. Слишком уж легко, со слов родителя, прошло “изъятие”. А что, если завтра точно так же явятся к вам? Барышне из опеки что-то не понравится у вас дома, и она заберет вашего ребенка. А потом доказывай, что не верблюд…

«Полуголые дети в грязных вещах»

Где я только уже не был - в администрации президента, у Лукина, у уполномоченного по правам ребенка, - достает из сумки пачку бумаг Юрий Капустин (поскольку речь пойдет о несовершеннолетних, имена главных действующих лиц изменены. - С.Ф.).

Юрию 48 лет, у него крупные черты лица, голубые глаза, светлые зачесанные наверх волосы. Наверное, это такие лица называют открытыми. Юрий работает на одном из московских заводов.

Жена Юрия Марина моложе мужа на 20 лет. В детстве она попала в аварию, получила травму головы, и с тех пор у нее бессрочная инвалидность. В справке, которую показал Юрий, диагноз обозначен как “умственная отсталость”. Марина маленькая и хрупкая. Когда за ее детьми пришли два наряда милиционеров, никакого сопротивления она, понятное дело, оказать не могла.

Впрочем, два наряда в тот день вызвали не сразу. Сначала к Капустиным пришли только главный специалист отдела опеки муниципалитета Кузьминки Бахирева и инспектор подразделения по делам несовершеннолетних ОВД “Кузьминки” Храменков.

Мы вошли в квартиру вместе с Мариной, - вспоминает Анна Бахирева. - По ее словам, она возвращалась из магазина. В прихожей в нос сразу ударил резкий неприятный запах. Капустина сказала, что это из-за кота. Мы спросили, где дети. Оказалось, что все они дома. Девочки были закрыты в маленькой комнате на ключ. В детской царила жуткая антисанитария.

Из акта обследования жилищно-бытовых условий, написанного Бахиревой и Храменковым:

“Пол в комнате вздулся, части паркета не хватает. В комнате ужасающий запах, дети грязные, полуголые, в грязных вещах. Старшие девочки сидели на полу, где лежал свернутый грязный ковер и были разбросаны грязные влажные вещи. Судя по запаху, дети испражняются прямо на пол. В присутствии специалистов мать грубо кричала на детей, когда дети подходили к ней с просьбой, не обращала внимания или хватала их за шиворот и откидывала от себя”.

Спустя неделю, 17 июля, руководитель муниципалитета “Кузьминки” направил в суд исковое заявление о лишении Капустиных родительских прав.

От прививок до холодильника

Интернет на запрос “Изъятие детей” выдает массу информации. Так, один из блоггеров собрал у себя в дневнике перечень оснований, по которым органы опеки забирали детей у родителей:

“Ребенку не были своевременно сделаны прививки”, “жилье в аварийном состоянии”, “квартира требует ремонта”, “наличие в доме домашних животных”, “несвоевременное прохождение врачей в поликлинике”, “на полу разбросаны игрушки и мусор”, “отсутствие игрушек в достаточном количестве”, “в холодильнике присутствует не весь ассортимент необходимых ребенку продуктов”, “жалобы соседей на жестокое обращение с ребенком”, “ребенок часто кричит и плачет” и т.д., и т.п.

Сколько процентов семей попадает хотя бы под одно из таких оснований? Все 100? Или всего 99? Причем автор подборки отмечает, что тенденция последних лет - забирать здоровых детей из неполных семей. В то время как на бродяжек, детей алкоголиков и наркоманов органы опеки большого внимания не обращают.

А вот какую историю рассказывает питерская газета «Фонтанка». Соседи по коммуналке написали жалобу на Елену Руслякову, воспитывающую ребенка. Проверка из опеки пришла аккурат в день рождения женщины, когда она вместе с друзьями сидела за праздничным столом. Ребенка “изъяли”. А родителей попытались лишить родительских прав. Причем не только уличенную в “разгуле” мать, но и отца (!), который давно жил отдельно, но все свои обязанности по отношению к дочери исправно выполнял. Журналисты предположили, что причиной такого рвения могли стать две комнаты в коммуналке, записанные на девочку. Ведь после лишения прав родителей распоряжаться имуществом будет вновь назначенный опекун. Вот только доказать злой умысел практически невозможно - формально опека действует в рамках своих полномочий. После вмешательства прессы иск, однако, был отозван, и дочь вернули матери.

СПРАВКА "МК"

В Москве родительских прав были лишены: в 2006 году - 1882 человека, в 2007 году - 2050 человек. Как ожидается, в 2008 году “лишенцев” будет еще больше.

«А у нас в квартире газ»

Я решил своими глазами увидеть “нехорошую квартиру”. К Капустиным приехал без предупреждения. Судя по всему, за два месяца тут многое изменилось. В прихожей, правда, слегка тянет сыростью, но на первых этажах старых домов это обычное дело. В остальном - полный порядок. В детской - двухъярусная кровать и детская кроватка, из-под которой выглядывает горшок. Пол застелен ковром веселенькой расцветки. Но в дверь действительно врезан замок.

Жена закрывает детей, если ей надо выскочить в магазин, - оправдывается Юрий. - Это для их же безопасности. Чтобы не поранились на кухне, чтобы не открыли случайно газ.

Звучит неубедительно - ведь газ можно перекрыть, ножи-вилки закрыть на ключ, - но Юрий действует по принципу “лучшая защита - нападение”:

С чего они взяли, что мы закрываем детей систематически и на длительный срок? Старшие девочки весь день в детском саду (в июле сад был на ремонте, поэтому в день проверки они оказались дома. - С.Ф.). Как мы можем их закрывать, если их здесь нет? Вещи, видишь ли, разбросаны. Когда в семье трое детей, идеального порядка быть не может. У них у самих дети есть?! Просто они забрали детей, а теперь им надо побольше всего накрутить. Вот и придумывают, что у девочек синяки, что мы их бьем, что мы с ними не гуляем, что дети ходят в туалет прямо на пол. Где доказательства? Все это клевета!

Марина почти все время молчит. Даже когда обращаюсь к ней, муж очень быстро ее перебивает и начинает отвечать сам. В моменты, когда он особенно красноречив, жена смотрит на него с обожанием.

Прогулки с синяками

О том, что Капустины не гуляют с детьми, в суде рассказала старшая по дому Антонина Соловьева:

Когда у них родилась первая дочка, я спрашивала у нее, почему она не гуляет с ребенком. Она отвечала, что ребенок тяжелый, да и не хочется ей. Я неоднократно слышала, как они кричат на детей, а также крики и плач самих детей.

Антонина Петровна живет в соседнем доме. Соседка Мария Сергеевна, живущая через стенку, скандалов и криков не слышит. Девушка Лида с 9-го этажа, которая с друзьями часто тусуется около подъезда, как раз под окнами Капустиных, тоже особого шума не припоминает. Обе говорят, что с детьми Капустины гуляют. Итог подводит Наталья Михайловна с третьего:

С тех пор как Марина познакомилась с Юрием, она сильно изменилась. Мы очень за нее рады.

Тема синяков возникла со ссылкой на детскую поликлинику №59. Юрист этой поликлиники Гришина устно сообщила в подразделение по делам несовершеннолетних о ненадлежащем исполнении Капустиными родительских обязанностей. Для проверки этого “сигнала” комиссия якобы и пришла в семью 10 июля.

Мы с женой встретились с Гришиной, - говорит Юрий. - Она ни нас, ни наших детей ни разу не видела. Кто ей сказал, что они ходят в синяках, она не помнит. Просто они видят, что дети здоровые, вот и решили их отобрать, - продолжает он гнуть свою линию.

Два взгляда – два детства

Врач Кетино Дангадзе из той же 59-й поликлиники работает участковым педиатром больше 10 лет. Из них 6 лет, с рождения первой дочки, знает семью Капустиных.

Все дети до года раз в месяц должны проходить медосмотр, - рассказывает она. - Ни одного осмотра Капустины со своими тремя детьми ни разу не пропустили. Все положенные прививки у детей есть. Если у ребенка вдруг насморк или еще что-то, сразу приходят или вызывают меня на дом. Последний раз я посещала их в мае. Ничего ужасного не заметила. Наоборот, с тех пор как я была у них первый раз в 2002-м, их квартира сильно преобразилась. Они сделали ремонт, покупают новую мебель. Я живу рядом и часто вижу, как они гуляют всей семьей или как Юрий идет из садика со старшими дочками, несет арбуз, продукты.

…Заведующая детским садом, в который ходят старшие девочки, Валентина Куликова для разговора с “прессой” собирает целый консилиум: воспитательница группы, тренер по плаванию, медсестра, психолог. Пять женщин самого разного возраста в один голос уверяют: таких неопрятных детей в садике больше нет.

Юлю и Настю обычно приводит мама, а забирает папа, - рассказывает заведующая. - Маме делать замечания бесполезно, она разворачивается и уходит. А папа считает, что мы придираемся. Но девочки действительно приходят в грязной одежде.

Перед бассейном их всегда приходится хорошо мыть с мылом, - вставляет тренер. - Они часто приходят с сырыми полотенцами. Получается, дома их даже не вынимают и не сушат.

Последний раз Юля участвовала в празднике, а ее привели в грязных белых колготках и в обуви на два размера больше, - вспоминает воспитательница. - Мы искали одежду, чтобы девочку переодеть. Хотя сами родители всегда одеты хорошо. Папа снимает все праздники на дорогую видеокамеру.

В детском саду это еще не так заметно, но если девочки будут в таком виде ходить в школу, у них могут возникнуть серьезные проблемы, дети сейчас жестокие, - продолжает заведующая. - Мы понимаем, что маме-инвалиду тяжело с тремя детьми. Может быть, им отдать детей на пятидневку? Но вообще-то мы удивились, когда узнали, что их хотят лишить родительских прав.

Почему же?

Обычно лишают алкоголиков, а они вроде не пьют.

То же самое отмечали и все соседи: пьяными Капустиных никогда не видели.

«Дети ей не нужны»

Это странная семья. Юрий видный, спортивный, выглядит моложе своих лет, с высшим образованием. Марина отнюдь, как говорится, не комсомолка, не спортсменка и не красавица, едва закончила 9 классов.

О своем знакомстве они рассказывают как-то невнятно: она стояла на остановке, он шел, был дождь… Потом долго встречались. Потом он, приезжий из Орла, стал жить у нее. Официально расписались, когда родилась вторая дочь.

В семье почти все делает он: готовит, стирает, воспитывает детей. Марина в этой схеме как старшая дочь. У него есть даже теория на этот счет: “Самые крепкие семьи те, где мужчина для женщины и муж, и отец. У меня не первая семья, есть с чем сравнивать”.

Я ее очень л-л-люблю, - добавляет Юрий, как всегда заикаясь.

…В акте обследования жилищно-бытовых условий, который уже цитировался, есть еще и такой фрагмент:

“Детей закрывают в комнате на замок, чтобы они не мешались, а также не включили случайно газ, не поломали мебель и технику в квартире (в большой комнате дорогая аппаратура, купленная в кредит). Также Капустина пояснила, что дети ей не нужны, родила она их по настоянию мужа, чтобы встать на очередь и получить большую квартиру”.

Сейчас от этих слов Марина отказывается. А говорила ли тогда? И если говорила, то сама или под давлением? Этого мы никогда не узнаем - независимых свидетелей не было. Странно, не правда ли? Когда в вашей квартире проводят обыск, зовут понятых, а когда отбирают ваших детей - этого не требуется!

Управа на маргиналов

Член Общественной палаты Олег Зыков - один из сторонников введения ювенальной юстиции. Т.е. такой системы, когда дела, задевающие права детей, рассматривают специальные суды.

У нас вообще нет системы помощи семье в трудной ситуации, - говорит Зыков. - Социальный работник должен иметь рабочее место в семье. Он должен точно знать, насколько ресурсна семья. Какие в семье эмоции, насколько родители любят детей. Если есть хоть малейший ресурс, этой семье надо помогать, надо учить родителей быть родителями. Это должна быть главная задача социальных служб. Но у нас таких служб нет. А уровень невежества судебной системы потрясает: зачастую суд просто штампует документы, которые готовят органы опеки.

Вы напрасно думаете, что лишить родительских прав легко, - прямо противоположную точку зрения на качество суда высказывает Алексей Головань, столичный уполномоченный по правам ребенка. - Хороший судья выслушает все стороны. Если останутся сомнения, призовет на помощь психологов. Есть такие центры, где специалисты поиграют с ребенком, порисуют, а потом дадут заключение: как ребенку жилось в семье, есть ли там угроза для него.

В чем сходятся и Зыков, и Головань - они называют одно и то же место, где “порисуют-поиграют” или, по-другому, изучат ресурсы семьи. Это - центр “Озон”. И неудивительно: на всю Москву он единственный. Подобные исследования, получается, не слишком востребованы.

А все потому, что вся система лишения родительских прав заточена под простейший случай: родители - алкаши, у них забрали ребенка - они даже не заметили, не ходят, не ищут, в суд не приходят, их лишили прав - им все пофиг.

Но как только родители начинают бороться за своих детей, эта система не работает. Для сложных случаев, таких, например, как с Капустиными, нужны более тонкие инструменты.

Самый неспешный в мире

Из ваших слов чувствуется, что вы на стороне родителей, - сказал мне Алексей Головань. - А мы должны быть только на стороне ребенка. Не спешите делать выводы, сходите в суд, послушайте противоположную сторону. Наверняка узнаете много интересного.

В суд я пошел 9 сентября. Узнал много интересного. Это было третье заседание по делу. Назначено оно было на 10 утра. В 11.00 нас впустили в зал. За это время одна из свидетельниц, приглашенных Капустиным, ушла - с работы она отпросилась только на час.

Судья, который вел первые два заседания, оказался в отпуске. Новая судья с ходу предложила заседание перенести, потому что дело она еще не читала. Свидетели забеспокоились. У врача Дангадзе в тот день был прием грудничков, и ее с трудом отпустили с работы. Еще одна свидетельница тоже работает, и постоянно отпрашиваться ей неудобно.

Тогда судья предложила компромиссный вариант: сейчас заслушать только свидетелей, а изучение дела перенести. Так и сделали. Следующее заседание назначили аж на 13 октября.

За короткое время я виделся с Юрием несколько раз - в редакции, у них дома, в приюте, куда они с женой ходят по вторникам и пятницам навещать старших девочек, в суде. Пообщался почти со всеми, кто контактировал с этой семьей. Но на главный вопрос: “Кто же он, этот Капустин, - любящий папаша, которому, может быть, не хватает сил, чтобы обстирывать-обслуживать всю семью, или монстр, “настрогавший” детей лишь затем, чтобы получить большую квартиру?” - у меня твердого ответа нет. Понамешано в нем разного.

А 13 октября вернувшийся из отпуска первый судья пролистнет пухлый том дела, припомнит заседания 5 и 25 августа, почитает показания свидетелей, данные 9 сентября и записанные секретарем, пробежит глазами многочисленные справки, представленные сторонами… И - по бумагам! - примет решение. В прямом смысле судьбоносное для пятерых.

Или все-таки призовет специалистов для более тонкого изучения ресурсов семьи?

Родительская «вышка»

В истории с семьей Капустиных много неясного. Единственное, что не вызывает никаких сомнений: так забирать детей нельзя. Судите сами.

Если родителей обвиняют в избиении детей, наверное, должны быть какие-то доказательства? А если доказательств нет, зачем это приплетать?

Если родителей обвиняют в антисанитарии, можно, наверное, как-то зафиксировать эту антисанитарию на видео или на фото. Чтобы судья имел хотя бы примерное представление. Ведь понятия о “жутком беспорядке” у всех разные.

И главное. Сотрудница опеки, девушка, проработавшая на своей должности меньше года, 10 июля в семье Капустиных была первый раз! Она не наблюдала эту семью в развитии. Она не могла знать, насколько типична поразившая ее в квартире картина. Но тем не менее сразу решила применить к родителям крайнюю меру наказания - инициировала процесс лишения прав.

А может, начинать надо было с другого? Ведь кроме карающих функций у муниципалитета есть возможности и для помощи “трудным” семьям. Может быть, для начала Капустиным надо было попробовать помочь?

Предложить устроить детей в сад-пятидневку. Отправить детей в оздоровительный лагерь. Устроить в бесплатный кружок. Поработать с родителями. Ничего этого семья с тремя детьми и матерью-инвалидом от чиновников не увидела. Вся “забота” о ней пока свелась лишь к попытке ее разрушить.

Сергей Феклюнин

Мобильные телефоны :
— подходят российские номера Билайна, МТС, Tele2;
— комиссия берется с отправителя, сотовый оператор прибавляет ее к сумме платежа. Билайн — 7,95% + 10 рублей, МТС — 10,86% + 10 рублей, Tele2 — 15,86%;
— с одного телефона можно сделать только три платежа в сутки, максимум для каждого — 500 рублей.

Как делают сирот

Если вы сегодня не успели сварить суп для своих детей, или не заправили кровать утром, опаздывая на работу, или же у вас корзина полна грязного белья, то не стоит думать, что это ваше личное дело. Все это может быть поводом для сотрудников органов опеки «взять вас под контроль», более того, изъять ваших детей из семьи.

И пусть вас не удивляет, что при этом жизнью соседа-алкоголика, который бьет своих детей и гоняет в магазин за водкой, органы, защищающие интересы малолетних, нисколько не интересуются.

Такова нынешняя реальность.

Почему детей могут забрать из вполне нормальных семей, но оставить в тех, где они подвергаются опасности, выясняла корреспондент «МК».

Кому какое дело, сколько бананов у вас в холодильнике? Так наверняка думали родители трехмесячного Родиона Тонких из Краснодарского края, когда открывали двери своей квартиры социальным работникам. Ну потерял отец работу, ну не забита кухня едой до отказа — тяжелые времена у каждой семьи бывают.

Однако мальчика и его трехлетнюю сестру у мамы с папой забрали. А вскоре грудничок Родион погиб в больнице, куда его поместили...

Семья Виктории и Максима Тонких живет в небольшом поселке Верхний Боканский. Максим сам бывший детдомовец, Вике повезло больше — хотя тоже сирота, родители умерли, когда девочке было 13 лет, но воспитывал ее дед. Они женаты 5 лет, воспитывают двоих детей. Точнее, воспитывали...

Когда глава семьи потерял работу, то Тонких взяли «под контроль» местные социальные службы. В квартиру стали регулярно приходить сотрудники. Проверяли, как живут, спрашивали, не устроился ли Максим на работу.

— 6 августа к ним пришли с очередной проверкой, — рассказала «МК» старшая сестра Виктории Юлия Стефанец. — Вика в тот момент ушла за старшей дочкой Илоной в садик. За Родионом приглядывала ее подруга — крестная мальчика.

Малыша забрали тут же, не дождавшись возвращения матери, мотив — ребенок находится без присмотра (наличие взрослой крестной не в счет). Вечером пришли и за Илоной.

— Моей сестре объяснили, что детей забирают, потому что в холодильнике недостаточно еды, а в квартире не убрано. Илоночка рыдала, когда ее вырывали из рук матери. Ой, что там было — просто трагедия...

Обоих малышей поместили в детскую городскую больницу села Мысхако г. Новороссийска. Мать к детям не пускали.

— Вика все время приходила, просила хотя бы покормить Родиона, он же грудной. Но ее вообще не допускали внутрь. Все требовали справку от отца, что он устроился на работу. А еще справку, что Вика не беременна (у нее после родов животик остался), мол, куда вам в эту бедноту еще и третьего. А дома мы вместе все вымыли, холодильник наполнили. Не понимаю, почему к моей сестре придирались? Да, живут они небогато, но все необходимое есть. Мы им помогаем, как можем. Они не пьют, дети у них — такие бутузы, ухоженные, красивые. Ну а долг за квартиру... при чем тут дети?

Родион Тонких прожил всего три месяца.

Что именно произошло с Родионом — они не знают. Но только 12 августа утром в квартире Тонких раздался телефонный звонок: следователь сообщил, что мальчик ночью умер.

— Я с сестрой ездила в полицию за справкой о смерти. В ней написано «закрытая черепно-мозговая травма, отек мозга от прикосновения с тупым предметом с неопределенным намерением». Из показаний свидетелей мы узнали, что еще накануне в час ночи с мальчиком все было в порядке. Его покормили, а в три часа ночи, при следующем кормлении, Родиона нашли уже мертвым. Я попросила показать мне последние фото Родиона, Вика не могла на них смотреть. На фото было видно, что у него на щечке огромный синяк. Мы подали заявление в прокуратуру.

14 августа семья (Виктория и Максим, Юля с мужем, двоюродная сестра и около 10 соседей) похоронили младенца. Сотрудников органов опеки на захоронении не было. После похорон и скандала на всю трехлетнюю Илоночку родителям вернули.

Увы, случай с Родионом Тонких не единственный, от всех прочих его отличает лишь трагический финал. Родительская общественность бьет тревогу: нелепых и неправомерных отобраний детей в этом году просто вал. Развязал руки соцработникам вступивший в силу закон «Об основах социального обслуживания граждан».

Ольга Леткова — руководитель Ассоциации родительских комитетов и сообществ, директор общественного центра правовых экспертиз и законопроектов — показывает мне документы 5-летней давности. Тогда в Госдуме лежал закон «О социальном патронате».

— Тогда, пять лет назад, проанализировав преступный законопроект, мы нашли в нем огромное количество противоречащих как Конституции, так и здравому смыслу пунктов, — вздыхает Ольга. — Вот наша выдержка из тогдашнего письма президенту Медведеву: «Принуждение врачей и педагогов доносить на родителей, неконституционный сбор конфиденциальной информации о жизни семьи, вторжение чиновников в дела семьи и процесс воспитания... Все это может повлечь массовое изъятие детей из семей по бедности и по другим неоправданным основаниям». В 2010 году в результате возмущения родительской общественности ювеналка не прошла. Однако рано мы расслабились. Все эти страшные ювенальные нормы никуда не делись. Они вошли в текст федерального закона «Об основах социального обслуживания граждан».

Виктория Тонких с дочкой Илоной.

— Что же написано в этом законе такого, что чиновники имеют право врываться в дома? — спрашиваю Ольгу.

— Тут все очень хитро завуалировано. В самом законе нет даже таких слов — изъятие детей, не прописаны полномочия социальных служб. Все это спрятано в так называемых «регламентах межведомственного взаимодействия», составление и утверждение которых полностью отдано на откуп региональным чиновникам социальной сферы.

Вот, например, Калининградская область, «Основные критерии при определении семей, находящихся в трудной жизненной ситуации»:

— отсутствие условий для воспитания детей (отсутствие у родителей работы, места проживания, неудовлетворительные жилищные условия и т.д.);

— смерть одного из родителей;

— уход отца/матери из семьи, развод родителей;

— постоянные конфликтные ситуации между родственниками, между детьми и родителями, иными законными представителями;

— возвращение родителя (-ей) из мест лишения свободы;

— совершение детьми преступления или административного правонарушения.

Регламент также относит к детям в трудной жизненной ситуации детей, проживающих в малоимущих семьях, детей с отклонениями в поведении, детей из семей беженцев и вынужденных переселенцев; детей — жертв насилия и многих других.

— Из таких семей ребенок может быть изъят по заключению комиссии по делам несовершеннолетних, — объясняет Леткова. — Помещать детей в приют позволяет Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Вот вам, пожалуйста, ювенальные нормы, никуда они не делись. В каждом регионе свои регламенты, но все они примерно похожи. В итоге сотрудники социальных служб без суда и следствия изымают детей за бедность, за антисанитарию, за редкое посещение врача, отсутствие ремонта в квартире и так далее. То есть они получили неограниченные полномочия для вмешательства в жизнь любой семьи.

В августе в московском районе Южное Чертаново из семьи изъяли двух мальчиков. В документах органов опеки причинами значатся грязь и антисанитария в квартире, долг за услуги ЖКХ, а также наличие 20 кошек. Мама мальчиков, Елена Коробова, рассказала, что до сих пор никогда не сталкивалась с претензиями органов опеки. Но в один прекрасный день к ним в квартиру явились 14 человек и увезли сыновей в больницу. А потом передали их в детский дом. В считаные дни с помощью волонтеров мама сделала ремонт, навела порядок. Но детей все равно до сих пор не вернули. Видятся они только под присмотром сотрудников детского дома в выделенные часы.

По этому поводу уполномоченный по правам детей Павел Астахов написал в своем Твиттере: «Навести порядок в квартире, вынести весь мусор и рухлядь, вычистить грязь и кошачьи экскрименты (в квартире более 20 кошек), вывести тараканов, клопов, пауков, отмыть пол, стены, окна от слоя грязи — это все ЭЛЕМЕНТАРНО и не требует денег. Это не от БЕДНОСТИ, а от ЛЕНИ и РАСПУЩЕННОСТИ. Бороться за детей НЕОБХОДИМО, но начинать борьбу надо С СЕБЯ» (орфография и пунктуация автора сохранены. — «МК»).

Спору нет, грязь, тараканы и кошки в таком количестве — это, безусловно, плохо. И скорее всего да, свидетельствует о лени родителей. Но жизнь такова, что все родители не могут быть идеальными. Детей рожают и ленивые, и глупые, и безалаберные. Получается, у всех надо отбирать детей? Но ведь семья, пусть и далекая от совершенства, всегда лучше казенных стен — если, конечно, дети не подвергаются в ней опасности. Неужели нельзя найти другие способы работы с такими «неидеальными» родителями?

А уж претензия, касающаяся долгов по ЖКХ, вообще повергает в глубокое изумление. Детей, получается, отобрали как имущество, за долги? «Наведите порядок, оплатите все счета — тогда и вернем».

На сегодняшний день стандартные претензии к родителям, за которыми следует отобрание детей, таковы: отсутствие работы (и это при кризисной экономической ситуации!), недостаток продуктов в холодильнике, отсутствие ремонта в доме, отсутствие канализации и печное отопление, находятся без присмотра родителей (хотя на момент проверки они могли быть со старшими братьями и сестрами, со знакомыми или даже родной бабушкой) и т.д. По доносу «доброжелателей» — это называется анонимное обращение — органы опеки тоже любят работать. Поругались с соседями, не ладятся отношения с воспитателем в саду или учителем? Остерегайтесь!

Доходит до абсурда. В поселке Мелентьевский Коношского района Архангельской области сироте, выпускнице Няндомского интерната Надежде Кузнецовой дали квартиру, которая оказалась в аварийном состоянии (за сироту же некому постоять), а когда у той через некоторое время родился ребенок, отобрали его по причине... ненадлежащих жилищных условий.

Другой случай в той же Архангельской области закончился трагедией. Органы опеки забрали троих детей у разведенной матери, повара воинской части космодрома Плесецк Елены Сергановой, обосновав это в том числе претензиями к пьющему отцу, который с ними давно не живет. Трое детей, Кристина, Карина и Каролина, были доставлены в детский дом города Североонежск. Через некоторое время мать узнала, что ее старшая дочь, 15-летняя Кристина, повесилась. Девочка неоднократно убегала из детдома, но всякий раз ее возвращали обратно...

А в Ростовской области многодетная мать покончила с собой после того, как органы опеки отобрали у нее троих детей. У Виктории была вполне благополучная семья, но после того как ее муж умер, а следом сгорел дом, она с тремя маленькими детьми и матерью оказалась в съемной квартире.

Маленькому ребенку было всего четыре месяца, среднему — 3 годика. Как могла, Виктории помогала мать-пенсионерка, которая подрабатывала в доме инвалидов.

Старший сын — 10-летний Максим — рос непослушным мальчиком и несколько раз убегал из дома. После этого семейство и попало под пристальное внимание органов опеки. Они постоянно упрекали вдову, что она живет на съемной квартире и в нищете.

Регулярные разговоры с женщиной, по словам чиновников, не приносили никакого результата — плачевная ситуация с жильем и деньгами так и не решалась.

После очередного побега Максима мать вызвала полицейских и сама пошла искать сына. Сразу после полиции приехали представители опеки.

— Они сказали, что лишают Вику материнских прав, и забрали детей, — рассказывает мать-пенсионерка. — Я была дома, тут Максим вернулся. Сереженька спал, его забрали сонного. Весь дом перерыли, искали документы детей.

Вика вернулась домой, но детей уже не было, у женщины случилась истерика, когда она узнала об этом.

Решив, что больше не увидит детей, она повесилась на дереве...

— Историй, подобных этим, у нашей родительской организации огромное количество, — вздыхает Леткова. — Не успеваем справляться. Не всегда удается найти деньги, чтобы помочь с этими ремонтами, чтобы нанять юриста (из Москвы в дальние регионы не налетаешься). Кроме того, родители отправили письмо президенту. Подписей под ним собрали больше 100 тысяч. Но жалобы на новый закон в администрации не поняли: «Ваше мнение о том, что ФЗ позволяет произвольно осуществлять отобрание детей у родителей, нельзя признать обоснованным», — написано в ответе.

Кстати, насилие в отношении детей, с которым обязаны бороться социальные службы, — это совсем не то, что нормальные люди привыкли под этим понимать. По этому проводу уже подготовлен новый законопроект «О предупреждении и профилактике семейно-бытового насилия», согласно которому меры к родителям-насильникам будут применяться за очень многое: если не пустил ребенка в плохую компанию, запретил смотреть телевизор, играть на компьютере, не дал денег на карманные расходы и пр. Все это признается насилием — экономическим, физическим, моральным. Что будет, когда его примут, сложно даже представить.

На фоне всех этих историй особенно дико выглядят случаи, подобные тому, что произошел в Нижнем Новгороде, где психически больной отец убил своих шестерых детей и беременную жену. Почему там, в семье шизофреника, который регулярно измывался над членами своей семьи, не работал и жил на пособия, детей не забрали? Внятного ответа органы опеки не дали, ссылаясь лишь на то, что психическое заболевание родителя не является поводом для отобрания детей. Такое свойство характера, как лень, — повод, а тяжелая душевная болезнь — нет...

Еще один случай тоже никак не вяжется с повышенной заботой о детях. «МК» год назад писал о том, как мать-наркоманка Юлия Бертова отправляла свою 4-летнюю дочку просить милостыню у метро. О том, как истощенную 4-летнюю девочку с черными синяками под глазами держала за руку алкоголичка. Малышка еле говорила: «Ням-ням. Пожалуйста, ням-ням». О том, что мама малышки пьет практически со школьной скамьи, а в квартире, что на улице Белозерская, — настоящий притон окрестных наркоманов и алкоголиков...

Несмотря на все это, ребенка из семьи не изымали. «Сейчас установка работать с семьей, а не отправлять детей в детский дом, — объяснили «МК» социальные работники. — Мы в курсе ситуации, мама исправляется и как может заботится о девочке. Мы за ней следим».

А через полгода, в мае 2015-го, «МК» выяснил, что «в приюте умер двухмесячный сын Юлии Бертовой. С критически маленьким весом и диагнозом СПИД ребенок был отобран у мамы-наркоманки. Еще один ребенок (та самая девочка) также помещен в приют».

Что произошло, нам рассказали соседи:

— Юлия снова забеременела, но пьянки и гулянки продолжились с новой силой. Милиция на наши сигналы не реагировала, опека (куда мы тоже неоднократно жаловались) вообще устранилась. Так что печальный финал, увы, закономерен...

Мы попытались найти объяснение всем этим странностям у уполномоченного по правам детей Павла Астахова. Увы — омбудсмен так и не смог прояснить ситуацию.

— Какие все-таки основания являются законными для отобрания несовершеннолетнего у родителей? Что значит — «в квартире не убрано, в холодильнике нет еды?» Как эти понятия регламентируются законом?

— Единственное основание для экстренного изъятия ребенка из семьи — угроза его жизни и здоровью. Плохой ремонт, недостаток еды, отсутствие уборки как таковые не могут служить поводом для отобрания детей. Сигналы, как правило, поступают от соседей. Часто о неблагополучии информируют врачи, которые видят побои у ребенка на теле, а также сотрудники образовательных организаций. Правонарушения родителей, их асоциальное поведение привлекает внимание соответствующих служб, и их ставят на учет как неблагополучных.

— Так на основании чего органы опеки принимают решение об отобрании детей? Или это делается «на глазок»?

— Конечно, в работе органов опеки и попечительства очень большую роль играет человеческий фактор. Их работа похожа на работу хирургов — от их решений зависит жизнь семьи. Мы всегда выступаем против введения тотального контроля государства над семьями с несовершеннолетними детьми под предлогом существования значительного числа нерадивых родителей и неблагополучных семей. Семье в кризисной ситуации необходимо вовремя оказать помощь, привлечь врачей, психологов. Вместе с тем несвоевременное реагирование органов системы профилактики способно привести к трагедии, как в Нижнем Новгороде, где отец зарезал 6 детей.

Из слов Астахова следует, что подавляющее число случаев отобрания детей — незаконны. Почему же тогда никто не несет ответственности за нарушение закона?

Самое удивительное, что официальная установка властей — бороться с социальным сиротством всеми силами. Уже с 1 сентября 2015 года все детские дома и приюты будут работать по новой схеме. А именно, в течение ограниченного промежутка времени они обязаны будут подыскивать для вновь поступивших сирот приемную семью. Получается такой детский трафик из одного дома в другой?

В России отбирают детей

Ювенальная юстиция пришла в Москву: детей забирают в приюты «превентивно»

В столичном районе Тёплый стан Юго-Западного округа органы опеки 26 октября изъяли у матери-одиночки 9-летнюю дочь. Соцработники пришли в школу и забрали ребёнка после занятий; по утверждению матери девочки, её не поставили в известность, и искать дочь ей пришлось самостоятельно. Последовала двухнедельная «передержка» ребёнка в больнице.

Сейчас Сабина Гришина находится в социальном приюте «Зюзино» – он принимает и детей из района «Тёплый стан». А её мать Юлия надеется на то, что опека оставит дочь с ней: способов повлиять на ситуацию у неё не осталось.

Это далеко не первый пример работающей » в Москве, а в некоторых других кампания по «отбиранию» детей идёт полным ходом . Для того, чтобы понять, кто входит в «группу риска» с точки зрения органов опеки и чьих детей, соответственно, могут сегодня или завтра изъять из семьи, стоит детально рассмотреть ситуацию Юлии и Сабины Гришиных.

Нервы или алкоголь?

– Вся эта история началась весной этого года, когда я после нервного срыва ненадолго легла в психиатрическую больницу, – рассказывает «СП» Юлия Гришина. – Я тогда совершенно не знала, что за этим последует проверка меня на неблагополучие. По словам Юлии, на учёт в ПНД её не ставили – но, оказывается, через полгода после лечения пациентка должна была пройти обследование. «Когда я не явилась, они дали бумагу в милицию, – рассказала Гришина. – На основании этой бумаги и отобрали Сабину».

Это произошло 26 октября. Юлия пришла за девочкой в школу № 1657, где ей сказали, что третьеклассница Сабина вместе с соцработниками ожидает её в муниципалитете, в кабинете 12. «Поехала туда, – рассказывает Гришина-старшая – и мне заявили, что Сабина на самом деле отобрана сотрудниками ОВД, находится в больнице и мне запрещено общение с ».

Сейчас Сабина ожидает решения своей судьбы в приюте Зюзино, где мама видится с ней по вторникам, средам, четвергам и субботам. 25 ноября вопрос о том, останется ли Сабина с мамой, будет решаться опекунским советом района в присутствии Юлии. «Все документы, подтверждающие, что я здорова и у нас всё в порядке, я им уже предоставила», – утверждает Гришина. По словам Юлии, есть три момента, из-за которых соцработники обратили на них с дочерью особое внимание. Во-первых, они – неполная семья. Во-вторых, Юлия – маляр, работающий по частным заказам на ремонтах квартир; у них с Сабиной, таким образом, есть, но формально Гришина безработная.

И самое серьёзное – долг перед районным ЕИРЦ по коммунальным услугам. «Действительно, у меня есть задолженность по квартплате, – признаёт Юлия. – Около 100 тысяч рублей, с 2006 года. Я всё время понемногу платила – но вот, накопился такой долг». В мировом суде, однако, эту задолженность уже «утрясли» с представителем ЕИРЦ, – утверждает она. «Мне была назначена рассрочка по этим платежам, долг раскидали на некоторый период. Я с тех пор исправно выплачиваю».

Действующее семейное законодательство предусматривает две основных ситуации, при которых дети могут быть изъяты из семьи: лишение родительских прав и ограничение в указанных правах. В любом случае решение принимает суд, а дело рассматривается с участием прокурора, органов опеки и попечительства. При этом законодательство учитывает, что обстоятельства, которые вызвали изъятие детей из семьи, могут измениться в лучшую сторону, поэтому родителям предоставляется возможность реабилитироваться и восстановить свои права в отношении детей. Восстановление также осуществляется в судебном порядке, для этого заинтересованный родитель подает заявление.

Как вернуть детей при лишении родительских прав?

Если дети были изъяты из-за лишения родительских прав, то причиной этого становится ненадлежащее поведение родителей, невыполнение родительских обязанностей, злоупотребление алкоголем или наркотиками, жестокое обращение с собственными детьми. Именно поэтому для возврата детей родителю потребуется в суде доказать, что его поведение, отношение к воспитанию, образ жизни изменились в лучшую сторону. Следует отметить, что через полгода после лишения родительских прав ребенка могут усыновить, после чего восстановление указанных прав станет полностью невозможным. Кроме того, при решении вопроса о реабилитации родителей суд учитывает мнение и интересы ребенка, а если ребенку более десяти лет, то обязательным является его собственное согласие на возврат в семью.

Как вернуть детей при ограничении родительских прав?

В некоторых случаях поведение родителей также представляет опасность для детей, однако основания для немедленного лишения родительских прав отсутствуют. В этом случае органы опеки могут подать в суд заявление об ограничении родительских прав, что также повлечет изъятие детей из семьи. Обычно такая ситуация встречается при психическом расстройстве родителей, попадании семьи в тяжелую жизненную ситуацию. Если проблемы не устраняются в течение полугода, то орган опеки может обратиться в суд с заявлением о лишении родительских прав. Если же опасность для детей устранена, то родители могут сами обратиться за отменой ограничения их прав, что также повлечет подробное судебное разбирательство с обязательным доказыванием изменения условий для воспитания, улучшение материального состояния семьи.

Какие доказательства следует собирать для судебного разбирательства?

Во всех описанных случаях для возврата детей родителям потребуется доказать, что их поведение, образ жизни, отношение к воспитанию детей или материальное положение существенно изменились. В качестве подтверждения данных обстоятельств можно использовать:
- документы о трудоустройстве родителей, среднем размере их заработка;
- документы о постановке на учет в медицинском учреждении, прохождении лечения от определенных заболеваний (алкоголизма, наркомании);
- характеристики с места жительства, места работы или места учебы, подтверждающие изменение поведения родителей.
После представления указанных доказательств в судебном заседании шансы на удовлетворение требований родителей и на возврат детей существенно повышаются.

Если вы сегодня не успели сварить суп для своих детей, или не заправили кровать утром, опаздывая на работу, или же у вас корзина полна грязного белья, то не стоит думать, что это ваше личное дело. Все это может быть поводом для сотрудников органов опеки «взять вас под контроль», более того, изъять ваших детей из семьи.

И пусть вас не удивляет, что при этом жизнью соседа-алкоголика, который бьет своих детей и гоняет в магазин за водкой, органы, защищающие интересы малолетних, нисколько не интересуются.
Такова нынешняя реальность.
Кому какое дело, сколько бананов у вас в холодильнике? Так наверняка думали родители трехмесячного Родиона Тонких из Краснодарского края, когда открывали двери своей квартиры социальным работникам. Ну потерял отец работу, ну не забита кухня едой до отказа - тяжелые времена у каждой семьи бывают.
Однако мальчика и его трехлетнюю сестру у мамы с папой забрали. А вскоре грудничок Родион погиб в больнице, куда его поместили…


Семья Виктории и Максима Тонких живет в небольшом поселке Верхний Боканский. Максим сам бывший детдомовец, Вике повезло больше - хотя тоже сирота, родители умерли, когда девочке было 13 лет, но воспитывал ее дед. Они женаты 5 лет, воспитывают двоих детей. Точнее, воспитывали…
Когда глава семьи потерял работу, то Тонких взяли «под контроль» местные социальные службы. В квартиру стали регулярно приходить сотрудники. Проверяли, как живут, спрашивали, не устроился ли Максим на работу.
- 6 августа к ним пришли с очередной проверкой, - рассказала старшая сестра Виктории Юлия Стефанец. - Вика в тот момент ушла за старшей дочкой Илоной в садик. За Родионом приглядывала ее подруга - крестная мальчика.
Малыша забрали тут же, не дождавшись возвращения матери, мотив - ребенок находится без присмотра (наличие взрослой крестной не в счет). Вечером пришли и за Илоной.
- Моей сестре объяснили, что детей забирают, потому что в холодильнике недостаточно еды, а в квартире не убрано. Илоночка рыдала, когда ее вырывали из рук матери. Ой, что там было - просто трагедия…
Обоих малышей поместили в детскую городскую больницу села Мысхако г. Новороссийска. Мать к детям не пускали.
- Вика все время приходила, просила хотя бы покормить Родиона, он же грудной. Но ее вообще не допускали внутрь. Все требовали справку от отца, что он устроился на работу. А еще справку, что Вика не беременна (у нее после родов животик остался), мол, куда вам в эту бедноту еще и третьего. А дома мы вместе все вымыли, холодильник наполнили. Не понимаю, почему к моей сестре придирались? Да, живут они небогато, но все необходимое есть. Мы им помогаем, как можем. Они не пьют, дети у них - такие бутузы, ухоженные, красивые. Ну а долг за квартиру… при чем тут дети?


Родион Тонких прожил всего три месяца.
Что именно произошло с Родионом - они не знают. Но только 12 августа утром в квартире Тонких раздался телефонный звонок: следователь сообщил, что мальчик ночью умер.
- Я с сестрой ездила в полицию за справкой о смерти. В ней написано «закрытая черепно-мозговая травма, отек мозга от прикосновения с тупым предметом с неопределенным намерением». Из показаний свидетелей мы узнали, что еще накануне в час ночи с мальчиком все было в порядке. Его покормили, а в три часа ночи, при следующем кормлении, Родиона нашли уже мертвым. Я попросила показать мне последние фото Родиона, Вика не могла на них смотреть. На фото было видно, что у него на щечке огромный синяк. Мы подали заявление в прокуратуру.
14 августа семья (Виктория и Максим, Юля с мужем, двоюродная сестра и около 10 соседей) похоронили младенца. Сотрудников органов опеки на захоронении не было. После похорон и скандала на всю Россию трехлетнюю Илоночку родителям вернули.
* * *
Увы, случай с Родионом Тонких не единственный, от всех прочих его отличает лишь трагический финал. Родительская общественность бьет тревогу: нелепых и неправомерных отобраний детей в этом году просто вал. Развязал руки соцработникам вступивший в силу закон «Об основах социального обслуживания граждан».
Ольга Леткова - руководитель Ассоциации родительских комитетов и сообществ, директор общественного центра правовых экспертиз и законопроектов - показывает документы 5-летней давности. Тогда в Госдуме лежал закон «О социальном патронате».
- Тогда, пять лет назад, проанализировав преступный законопроект, мы нашли в нем огромное количество противоречащих как Конституции, так и здравому смыслу пунктов, - вздыхает Ольга. - Вот наша выдержка из тогдашнего письма президенту Медведеву: «Принуждение врачей и педагогов доносить на родителей, неконституционный сбор конфиденциальной информации о жизни семьи, вторжение чиновников в дела семьи и процесс воспитания… Все это может повлечь массовое изъятие детей из семей по бедности и по другим неоправданным основаниям». В 2010 году в результате возмущения родительской общественности ювеналка не прошла. Однако рано мы расслабились. Все эти страшные ювенальные нормы никуда не делись. Они вошли в текст федерального закона «Об основах социального обслуживания граждан».


Виктория Тонких с дочкой Илоной.
Он принят еще в 2013-м, тихо и молча. А вступил в силу с 1 января 2015 года.
- Что же написано в этом законе такого, что чиновники имеют право врываться в дома? - спрашиваю Ольгу.
- Тут все очень хитро завуалировано. В самом законе нет даже таких слов - изъятие детей, не прописаны полномочия социальных служб. Все это спрятано в так называемых «регламентах межведомственного взаимодействия», составление и утверждение которых полностью отдано на откуп региональным чиновникам социальной сферы.
Вот, например, Калининградская область, «Основные критерии при определении семей, находящихся в трудной жизненной ситуации»:
- отсутствие условий для воспитания детей (отсутствие у родителей работы, места проживания, неудовлетворительные жилищные условия и т.д.);
- смерть одного из родителей;
- уход отца/матери из семьи, развод родителей;
- постоянные конфликтные ситуации между родственниками, между детьми и родителями, иными законными представителями;
- возвращение родителя (-ей) из мест лишения свободы;
- совершение детьми преступления или административного правонарушения.
Регламент также относит к детям в трудной жизненной ситуации детей, проживающих в малоимущих семьях, детей с отклонениями в поведении, детей из семей беженцев и вынужденных переселенцев; детей - жертв насилия и многих других.
- Из таких семей ребенок может быть изъят по заключению комиссии по делам несовершеннолетних, - объясняет Леткова. - Помещать детей в приют позволяет Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Вот вам, пожалуйста, ювенальные нормы, никуда они не делись. В каждом регионе свои регламенты, но все они примерно похожи. В итоге сотрудники социальных служб без суда и следствия изымают детей за бедность, за антисанитарию, за редкое посещение врача, отсутствие ремонта в квартире и так далее. То есть они получили неограниченные полномочия для вмешательства в жизнь любой семьи.
* * *
В августе в московском районе Южное Чертаново из семьи изъяли двух мальчиков. В документах органов опеки причинами значатся грязь и антисанитария в квартире, долг за услуги ЖКХ, а также наличие 20 кошек. Мама мальчиков, Елена Коробова, рассказала, что до сих пор никогда не сталкивалась с претензиями органов опеки. Но в один прекрасный день к ним в квартиру явились 14 человек и увезли сыновей в больницу. А потом передали их в детский дом. В считаные дни с помощью волонтеров мама сделала ремонт, навела порядок. Но детей все равно до сих пор не вернули. Видятся они только под присмотром сотрудников детского дома в выделенные часы.


По этому поводу уполномоченный по правам детей Павел Астахов написал в своем Твиттере: «Навести порядок в квартире, вынести весь мусор и рухлядь, вычистить грязь и кошачьи экскрименты (в квартире более 20 кошек), вывести тараканов, клопов, пауков, отмыть пол, стены, окна от слоя грязи - это все ЭЛЕМЕНТАРНО и не требует денег. Это не от БЕДНОСТИ, а от ЛЕНИ и РАСПУЩЕННОСТИ. Бороться за детей НЕОБХОДИМО, но начинать борьбу надо С СЕБЯ» (орфография и пунктуация автора сохранены).
Спору нет, грязь, тараканы и кошки в таком количестве - это, безусловно, плохо. И скорее всего да, свидетельствует о лени родителей. Но жизнь такова, что все родители не могут быть идеальными. Детей рожают и ленивые, и глупые, и безалаберные. Получается, у всех надо отбирать детей? Но ведь семья, пусть и далекая от совершенства, всегда лучше казенных стен - если, конечно, дети не подвергаются в ней опасности. Неужели нельзя найти другие способы работы с такими «неидеальными» родителями?
А уж претензия, касающаяся долгов по ЖКХ, вообще повергает в глубокое изумление. Детей, получается, отобрали как имущество, за долги? «Наведите порядок, оплатите все счета - тогда и вернем».
* * *
На сегодняшний день стандартные претензии к родителям, за которыми следует отобрание детей, таковы: отсутствие работы (и это при кризисной экономической ситуации!), недостаток продуктов в холодильнике, отсутствие ремонта в доме, отсутствие канализации и печное отопление, находятся без присмотра родителей (хотя на момент проверки они могли быть со старшими братьями и сестрами, со знакомыми или даже родной бабушкой) и т.д. По доносу «доброжелателей» - это называется анонимное обращение - органы опеки тоже любят работать. Поругались с соседями, не ладятся отношения с воспитателем в саду или учителем? Остерегайтесь!
Доходит до абсурда. В поселке Мелентьевский Коношского района Архангельской области сироте, выпускнице Няндомского интерната Надежде Кузнецовой дали квартиру, которая оказалась в аварийном состоянии (за сироту же некому постоять), а когда у той через некоторое время родился ребенок, отобрали его по причине… ненадлежащих жилищных условий.
Другой случай в той же Архангельской области закончился трагедией. Органы опеки забрали троих детей у разведенной матери, повара воинской части космодрома Плесецк Елены Сергановой, обосновав это в том числе претензиями к пьющему отцу, который с ними давно не живет. Трое детей, Кристина, Карина и Каролина, были доставлены в детский дом города Североонежск. Через некоторое время мать узнала, что ее старшая дочь, 15-летняя Кристина, повесилась. Девочка неоднократно убегала из детдома, но всякий раз ее возвращали обратно…
А в Ростовской области многодетная мать покончила с собой после того, как органы опеки отобрали у нее троих детей. У Виктории была вполне благополучная семья, но после того как ее муж умер, а следом сгорел дом, она с тремя маленькими детьми и матерью оказалась в съемной квартире.
Маленькому ребенку было всего четыре месяца, среднему - 3 годика. Как могла, Виктории помогала мать-пенсионерка, которая подрабатывала в доме инвалидов.
Старший сын - 10-летний Максим - рос непослушным мальчиком и несколько раз убегал из дома. После этого семейство и попало под пристальное внимание органов опеки. Они постоянно упрекали вдову, что она живет на съемной квартире и в нищете.
Регулярные разговоры с женщиной, по словам чиновников, не приносили никакого результата - плачевная ситуация с жильем и деньгами так и не решалась.
После очередного побега Максима мать вызвала полицейских и сама пошла искать сына. Сразу после полиции приехали представители опеки.
- Они сказали, что лишают Вику материнских прав, и забрали детей, - рассказывает мать-пенсионерка. - Я была дома, тут Максим вернулся. Сереженька спал, его забрали сонного. Весь дом перерыли, искали документы детей.
Вика вернулась домой, но детей уже не было, у женщины случилась истерика, когда она узнала об этом.
- Она ползала на коленях, рыдала в голос и кричала, что не сможет жить без своих малышей, - продолжает мать умершей.
Решив, что больше не увидит детей, она повесилась на дереве…
- Историй, подобных этим, у нашей родительской организации огромное количество, - вздыхает Леткова. - Не успеваем справляться. Не всегда удается найти деньги, чтобы помочь с этими ремонтами, чтобы нанять юриста (из Москвы в дальние регионы не налетаешься). Кроме того, родители отправили письмо президенту. Подписей под ним собрали больше 100 тысяч. Но жалобы на новый закон в администрации не поняли: «Ваше мнение о том, что ФЗ позволяет произвольно осуществлять отобрание детей у родителей, нельзя признать обоснованным», - написано в ответе.
Кстати, насилие в отношении детей, с которым обязаны бороться социальные службы, - это совсем не то, что нормальные люди привыкли под этим понимать. По этому проводу уже подготовлен новый законопроект «О предупреждении и профилактике семейно-бытового насилия», согласно которому меры к родителям-насильникам будут применяться за очень многое: если не пустил ребенка в плохую компанию, запретил смотреть телевизор, играть на компьютере, не дал денег на карманные расходы и пр. Все это признается насилием - экономическим, физическим, моральным. Что будет, когда его примут, сложно даже представить.
* * *
На фоне всех этих историй особенно дико выглядят случаи, подобные тому, что произошел в Нижнем Новгороде, где психически больной отец убил своих шестерых детей и беременную жену. Почему там, в семье шизофреника, который регулярно измывался над членами своей семьи, не работал и жил на пособия, детей не забрали? Внятного ответа органы опеки не дали, ссылаясь лишь на то, что психическое заболевание родителя не является поводом для отобрания детей. Такое свойство характера, как лень, - повод, а тяжелая душевная болезнь - нет…
Еще один случай тоже никак не вяжется с повышенной заботой о детях. СМИ год назад писали о том, как мать-наркоманка Юлия Бертова отправляла свою 4-летнюю дочку просить милостыню у метро. О том, как истощенную 4-летнюю девочку с черными синяками под глазами держала за руку алкоголичка. Малышка еле говорила: «Ням-ням. Пожалуйста, ням-ням». О том, что мама малышки пьет практически со школьной скамьи, а в квартире, что на улице Белозерская, - настоящий притон окрестных наркоманов и алкоголиков…
Несмотря на все это, ребенка из семьи не изымали. «Сейчас установка работать с семьей, а не отправлять детей в детский дом, - объяснили социальные работники. - Мы в курсе ситуации, мама исправляется и как может заботится о девочке. Мы за ней следим».
А через полгода, в мае 2015-го, выяснилось, что «в приюте умер двухмесячный сын Юлии Бертовой. С критически маленьким весом и диагнозом СПИД ребенок был отобран у мамы-наркоманки. Еще один ребенок (та самая девочка) также помещен в приют».
Что произошло, нам рассказали соседи:
- Юлия снова забеременела, но пьянки и гулянки продолжились с новой силой. Милиция на наши сигналы не реагировала, опека (куда мы тоже неоднократно жаловались) вообще устранилась. Так что печальный финал, увы, закономерен…
* * *
Журналисты попытались найти объяснение всем этим странностям у уполномоченного по правам детей Павла Астахова. Увы - омбудсмен так и не смог прояснить ситуацию.
- Какие все-таки основания являются законными для отобрания несовершеннолетнего у родителей? Что значит - «в квартире не убрано, в холодильнике нет еды?» Как эти понятия регламентируются законом?
- Единственное основание для экстренного изъятия ребенка из семьи - угроза его жизни и здоровью. Плохой ремонт, недостаток еды, отсутствие уборки как таковые не могут служить поводом для отобрания детей. Сигналы, как правило, поступают от соседей. Часто о неблагополучии информируют врачи, которые видят побои у ребенка на теле, а также сотрудники образовательных организаций. Правонарушения родителей, их асоциальное поведение привлекает внимание соответствующих служб, и их ставят на учет как неблагополучных.
- Так на основании чего органы опеки принимают решение об отобрании детей? Или это делается «на глазок»?
- Конечно, в работе органов опеки и попечительства очень большую роль играет человеческий фактор. Их работа похожа на работу хирургов - от их решений зависит жизнь семьи. Мы всегда выступаем против введения тотального контроля государства над семьями с несовершеннолетними детьми под предлогом существования значительного числа нерадивых родителей и неблагополучных семей. Семье в кризисной ситуации необходимо вовремя оказать помощь, привлечь врачей, психологов. Вместе с тем несвоевременное реагирование органов системы профилактики способно привести к трагедии, как в Нижнем Новгороде, где отец зарезал 6 детей.
Из слов Астахова следует, что подавляющее число случаев отобрания детей - незаконны. Почему же тогда никто не несет ответственности за нарушение закона?
Самое удивительное, что официальная установка властей - бороться с социальным сиротством всеми силами. Уже с 1 сентября 2015 года все детские дома и приюты будут работать по новой схеме. А именно, в течение ограниченного промежутка времени они обязаны будут подыскивать для вновь поступивших сирот приемную семью. Получается такой детский трафик из одного дома в другой?