Мы называли их волшебными камнями. Это были просто кусочки гальки - типа тех, что покупают для аквариума, - в песочнице на детской площадке, где я играл в дошкольном возрасте. Но мы с друзьями наделяли их магическими свойствами, охотились за ними, как за сокровищем, и аккуратно раскладывали на горстки «изумрудов», «сапфиров» и «рубинов». Просеивание песка на предмет этих волшебных самоцветов - одно из моих самых ранних воспоминаний. Мне было на тот момент не более трех лет. Воспоминания из детского сада также сводятся к отдельным мгновениям: я вывожу розовыми линиями буквы на желтой бумаге, смотрю фильм о морских животных, учитель разрезает большой рулон бумаги, чтобы мы все могли пальцами в краске нарисовать свои портреты.

Когда я пробую вспомнить свою жизнь до пятого дня рождения, в памяти всплывают лишь эти проблески - как вспышки спичек во тьме. При этом я знаю, что думал, ощущал и узнавал тогда очень много. Куда делись все эти годы?

Психологи называют это драматическое забывание «инфантильной амнезией». В среднем человеческие воспоминания простираются не далее возраста трех с половиной лет. Все до этого - темная бездна. «Это феномен устоявшегося фокуса, - говорит Патрисия Бауэр из Университета Эмори, эксперт по развитию памяти. - Он требует внимания, поскольку это парадокс: маленькие дети помнят события своей жизни, при этом взрослые хранят очень малую часть этих воспоминаний».

В течение последних лет ученые наконец начали точно понимать, что происходит в мозге человека, когда он начинает забывать собрание своих самых ранних воспоминаний. «Мы надстраиваем биологическую базу», - говорит Пол Франкленд, нейробиолог из больницы Sick Kids в Торонто. Новые данные говорят о том, что мозг обязан отпустить большую часть детства - это необходимая часть перехода во взрослый возраст.

Зигмунд Фрейд дал название инфантильной амнезии в начале XX века. Он утверждал, что взрослые забывают свои детские годы жизни в процессе подавления неприятных воспоминаний о пробуждениях сексуальных переживаний.

Хотя некоторые психологи отдают должное этим заявлениям, самое распространенное объяснение инфантильной амнезии - это то, что дети просто не могут формировать стабильные воспоминания до семилетнего возраста, хотя подтверждений этой гипотезе немного. В течение почти столетия психологи полагали, что детские воспоминания не сохранялись, потому что в принципе не были долговременными.

В конце 1980-х годов началась реформация детской психологии. Бауэр и другие ученые начали изучать детскую память: например, создавали игрушечный колокол и били в него - а затем ждали, чтобы посмотреть, сможет ли ребенок повторить эти действия в нужном порядке после паузы в минуты или месяцы.

Один эксперимент за другим демонстрировал, что воспоминания детей трех лет и младше на самом деле сохраняются, хоть и с ограничениями.

В возрасте полугода детские воспоминания сохраняются как минимум в течение дня; в 9 месяцев - в течение месяца; к возрасту двух лет - в течение года.

В ходе знакового исследования 1991 года ученые обнаружили, что дети в возрасте четырех с половиной лет могут подробно вспомнить детали путешествия в Диснейленд, состоявшегося полутора годами ранее. Однако в возрасте примерно около шести лет дети начинают забывать многие из своих ранних воспоминаний. Эксперимент, проведенный Бауэр с коллегами в 2005 году, продемонстрировал, что дети пяти с половиной лет помнили более 80 % своего опыта в трехлетнем возрасте, тогда как дети семи с половиной лет помнили менее 40 %.

Эта работа выявила противоречие, лежащее в основе инфантильной амнезии: дети могут формировать воспоминания и обращаться к ним в течение первых лет жизни, при этом большая часть этих воспоминаний в конечном итоге улетучивается с гораздо более высокой скоростью, чем мы обычно забываем прошлое, будучи взрослыми.

Некоторые ученые предположили, что сохранение воспоминаний требует владения речью или ощущения собственного «я» - чего нам не хватает в детстве.

Однако хотя вербальная коммуникация и осознание собственной личности, несомненно, укрепляют воспоминания, их отсутствие не может целиком объяснять инфантильную амнезию. Как-никак у некоторых животных есть крупный и сложный мозг в сравнении с размером их тела, например у мышей и крыс, но у них нет речи или, предположительно, самоосознанности нашего уровня, но они тоже забывают свои детские воспоминания.

Тогда, значит, рассудили ученые, парадокс имеет под собой более значимую физическую основу, общую для человека и других млекопитающих с большим мозгом. Вопрос - какую?

Между рождением и ранним подростковым возрастом мозг закладывает некоторые схемы своего функционирования и укрепляет пути электрических импульсов жировой тканью, чтобы сделать их более проводящими. В процессе массивного роста мозг выстраивает бесчисленное количество новых мостов между нейронами. В ранние годы у нас гораздо больше связей между клетками мозга, чем во взрослом возрасте, - потом большинство из них рушатся.

Вся эта избыточная масса мозга - сырая глина, из которой гены и опыт формируют мозг таким образом, чтобы он соответствовал определенной окружающей среде. Без этой чистки мозгов дети не смогут выучить так много и так быстро, как это у них получается.

Как выяснили Бауэр и другие исследователи, эта способность приспосабливаться дорого нам обходится. Пока мозг переживает стадию продолжительного развития за пределами матки, большая и сложная сеть разных отделов мозга, которые вместе создают и хранят воспоминания, все еще находится в процессе развития и не в состоянии формировать воспоминания так, как она сумеет во взрослом возрасте. Как следствие, долгосрочные воспоминания, сформированные в первые три года жизни, - наименее стабильные наши воспоминания, и, скорее всего, они исчезнут или распадутся по мере взросления.

В начале этого года Франкленд с коллегами опубликовал исследование, рассказывающее еще об одном способе, при помощи которого мозг прощается с детскими воспоминаниями: они не просто бледнеют, но и скрываются. Несколькими годами ранее Франкленд с супругой Шиной Джосслин - также нейробиологом, начали замечать, что мыши, которых они изучали, демонстрировали худшие результаты во время тестов на память после того, как проводили некоторое время в клетке с беличьим колесом.

Супруги знали, что упражнение на колесе способствует нейрогенезу, росту новых нейронов, в гиппокампе - зоне мозга, которая играет ключевую роль в процессе памяти. И хотя нейрогенез в гиппокампе мозга взрослого человека очевидно укрепляет способность узнавать новое и помнить, Карл Дейссерот из Стэнфордского университета и другие исследователи предполагают, что он также может требовать некоторое количество забывания.

Так же, как в лесу есть место лишь для определенного количества деревьев, гиппокамп может содержать лишь определенное число нейронов. Новые клетки мозга могут занимать территорию других нейронов или даже заменять их, что, в свою очередь, может разрушать или переиначивать маленькие цепи, хранящие отдельные воспоминания.

Получается, высокий темп нейрогенеза в детстве частично ответственен за инфантильную амнезию.

Чтобы доказать эту гипотезу, Франкленд и Джосслент переместили маленьких и взрослых мышей из привычной небольшой пластиковой коробки в более просторные металлические клетки. В новых контейнерах они наносили грызунам небольшой удар электрическим током. Мыши быстро стали связывать металлические клетки с электрошоком и тряслись от ужаса всякий раз, когда их помещали в эти условия.

Мыши-малыши начинали забывать об этой связи уже через день, взрослые мыши - помнили ее. Однако если после ударов током взрослые грызуны бегали по колесу, стимулируя таким образом нейрогенез, они начинали в своей забывчивости походить на детенышей.

Прозак, который также стимулирует нейрогенез, имеет тот же эффект. И наоборот, когда ученые замедляли нейрогенез у детенышей с помощью лекарств или генной инженерии, юные звери формировали гораздо более стабильные воспоминания.

Чтобы внимательнее изучить то, как нейрогенез меняет память, Франкленд и Джосслин использовали вирус для внедрения гена, кодирующего зеленый флюоресцентный белок в ДНК только что выросших клеток мозга мышей. Сияющая окраска продемонстрировала, что новые клетки не заменяли старые; они, скорее, присоединялись к уже существующей цепи. Это говорит о том, что технически множество маленьких цепей нейронов, которые хранят наши ранние воспоминания, не уничтожаются нейрогенезом. Вместо этого они тщательно реструктурируются, что, вероятно, объясняет, почему изначальные воспоминания так сложно восстановить.

«Мы думаем, что это вопрос доступности, - комментирует Франкленд. - Но это также и вопрос семантики. Если к воспоминанию невозможно получить доступ, значит, оно фактически стирается».

Эта перестройка цепей памяти означает, что, хотя некоторые из наших детских воспоминаний действительно стерты, другие сохраняются в зашифрованном, искаженном виде. Исследования говорят о том, что человек может восстановить как минимум некоторые воспоминания детства, реагируя на определенные подсказки, - вызывающие возникновение в памяти каких-то моментов, связанных, к примеру, со словом «молоко». Или представляя дом, школу или особое место, связанное с определенным возрастом, которое позволяет всплыть релевантным воспоминаниям самим по себе.

Однако даже если мы сумеем распутать какие-то отдельные воспоминания, которые пережили смутные циклы роста и упадка в детском мозге, мы никогда не сможем полностью им доверять - некоторые из них могут быть частично или полностью выдуманными.

Исследование Элизабет Лофтус из Калифорнийского университета в Ирвайне показало, что наши самые ранние воспоминания часто представляют собой необъяснимую смесь из реальных событий, рассказов других и сцен, выдуманных нашим бессознательным.

В ходе ряда поворотных экспериментов в 1995 году Лофтус с коллегами дали добровольцам короткие истории об их детстве, полученные от родственников. Участники исследования не знали, что одна из этих историй - о том, как они заблудились в торговом центре в возрасте пяти лет, - была главным образом выдумкой. Четверть участников сказали, что помнят такой случай. И даже когда им сообщили, что одна из историй была сочинена, некоторые участники не смогли понять, что речь идет об инциденте в торговом центре.

Когда я был маленьким, я потерялся в Диснейленде. Вот что я помню: на дворе декабрь, я рассматриваю игрушечный поезд в рождественской деревне. Обернувшись, понимаю, что родители исчезли. Меня охватывает ужас, я начинаю бродить по парку в поисках. Ко мне подходит незнакомец и отводит к гигантскому зданию с кучей экранов, на которых показывают записи камер наблюдения. Вижу ли я родителей на одном из них? Я не видел. Мы возвращаемся к поезду, где я нахожу родителей. Бегу к ним в объятья, охваченный радостью и чувством облегчения.

Недавно я впервые спросил маму, что именно она помнит об этом дне в Диснейленде. Она сказала, что это было летом и что в последний раз они меня видели возле путешествующих по «джунглям» корабликов, а совсем не возле железной дороги у входа в парк.

Как только они осознали, что я пропал, они сразу обратились в Центр розыска. Сотрудник парка действительно нашел и привел меня в центр, где меня успокоили порцией мороженого.

Я был сбит с толку тем, что ее история так сильно противоречит тому, что я считал очень точным и четким воспоминанием, и попросил маму найти в старых фотоальбомах доказательства, но она смогла отыскать лишь снимки из предыдущей поездки в Диснейленд. Видимо, у меня никогда не будет четких свидетельств того, что тогда случилось. Остались лишь мерцающие, как пирит, крошечные осколки прошлого в голове.

Мое первое воспоминание – день рождения брата: 14 ноября 1991 года. Я помню, как отец вез бабушку, дедушку и меня в больницу в Хайленд парке в Иллинойсе. Мы ехали туда, чтобы увидеть новорожденного брата.

Я помню, как меня привели в палату, где лежала мама, и как я подошел, чтобы заглянуть в люльку. Но лучше всего я запомнил, какая программа шла тогда по телевизору. Это были последние две минуты мультфильма «Паровозик Томас и его друзья». Я даже помню, какая была серия.

В сентиментальные моменты жизни я чувствую, что запомнил рождение брата, потому что это было первое событие, заслуживающее, чтобы о нем помнили. Возможно, в этом есть доля правды: исследование в области ранней памяти демонстрируют, что воспоминания часто начинаются со значимых событий, и рождение брата – классический пример.

Но дело не только в важности момента: первые воспоминания большинства людей относятся к возрасту около 3,5 лет. На момент рождения брата мне было как раз столько.

Когда я говорю о первом воспоминании, конечно же, я имею в виду первое осознанное воспоминание.

Кэрол Петерсон, профессор психологии Memorial University Newfoundland, доказала, что маленькие дети могут помнить события с 20-мясячного возраста, но эти воспоминания в большинстве случаев стираются к 4-7 годам.

«Мы привыкли думать, что причина, по которой у нас отсутствуют ранние воспоминания, в том, что у детей нет системы памяти, или они просто все очень быстро забывают, но это оказалось неправдой, – говорит Петерсон. – У детей хорошая память, но сохранятся ли воспоминания, зависит от нескольких факторов».

Два наиболее значимых, как объясняет Петерсон, это подкрепление воспоминаний эмоциями и их связность. То есть наделены ли истории, которые всплывают в нашей памяти, смыслом. Конечно, мы можем помнить и не только события, но именно события чаще всего становятся основой для наших первых воспоминаний.

В самом деле, когда я спросил специалиста в области психологии развития Стивена Резника о причинах детской «амнезии», он не согласился с употребленным мной термином. По его мнению, это устаревший взгляд на вещи.

Резник, который работает в University of North Carolina-Chapel Hill, напомнил, что вскоре после рождения младенцы начинают запоминать лица и реагировать на знакомых людей. Это результат работы так называемой опознающей памяти. Способность понимать слова и учиться говорить зависит от оперативной памяти, которая формируется, примерно, к шести месяцам. Более сложные формы памяти развиваются к третьему году жизни: например, смысловая память, которая позволяет запоминать абстрактные понятия.

«Когда люди говорят, что младенцы ничего не помнят, они имеют в виду событийную память», – объясняет Резник. В то время как наша способность помнить события, произошедшие с нами, зависит от более сложной «ментальной инфраструктуры», чем другие виды памяти.

Здесь очень важен контекст. Чтобы запомнить событие, ребенку нужен целый набор понятий. Так, чтобы запомнить день рождение брата, я должен был знать, что такое «больница», «брат», «люлька» и даже «Паровозик Томас и его друзья».

Более того, чтобы это воспоминание не забылось, оно должно было сохраниться в моей памяти в том же языковом коде, который я использую сейчас, будучи взрослым человеком. То есть у меня могли быть и более ранние воспоминания, но сформированные зачаточными, доречевыми способами. Однако по мере овладения языком мозг развивался, и эти ранние воспоминания стали недоступны. И так с каждым из нас.

Что же мы теряем, когда стираются наши первые воспоминания? Я, например, потерял целую страну.

Моя семья эмигрировала в Америку из Англии в июне 1991 года, но у меня не сохранились никакие воспоминания о Честере – городе моего рождения. Я рос, узнавая об Англии из телепрограмм, а также кулинарных привычек, акцента и языка родителей. Я знал Англию как культуру, но не как место или родину…

Однажды чтобы удостовериться в подлинности моего первого воспоминания, я позвонил отцу расспросить о деталях. Я опасался, что выдумал приезд бабушки и дедушки, но оказалось, они действительно прилетали повидать новорожденного внука.

Отец сказал, что брат родился ранним вечером, а не ночью, но принимая во внимание, что это была зима, и темнело рано, я мог принять вечер за ночь. Он также подтвердил, что в палате были люлька и телевизор, но сомневался в одной важной детали – в том, что по телевизору шел «Паровозик Томас и его друзья»».

Правда, в данном случае можно сказать, что эта деталь закономерно врезалась в память трехлетнего ребенка и выпала из воспоминаний отца новорожденного. Было бы весьма странно добавить такой факт спустя годы. Ложные воспоминания действительно существуют, но их конструирование начинается гораздо позже в жизни.

В исследованиях, которые провела Петерсон, маленьким детям рассказывали о якобы произошедших в их жизни событиях, но почти все отделили реальность от выдумки. Причина, по которой дети более старшего возраста и взрослые начинают латать дыры в своих воспоминаниях выдуманными деталями, как объясняет Петерсон, заключается в том, что память конструируется нашим мозгом, а не просто представляет череду воспоминаний. Память помогает нам познавать мир, но для этого нужны цельные, а не обрывочные воспоминания.

У меня есть воспоминание о событии, которое хронологически предшествует рождению брата. Я туманно вижу себя сидящим между родителями в самолете, летящим в Америку. Но это не воспоминание от первого лица, в отличие от моего воспоминания о посещении больницы.

Скорее, это «ментальный снимок» со стороны, сделанный, а лучше сказать сконструированный, моим мозгом. Но интересно, что мой мозг упустил важную деталь: в моем воспоминании мама не беременна, хотя на тот момент живот уже должен был быть заметен.

Примечательно, что не только истории, которые конструирует наш мозг, меняют наши воспоминания, но и наоборот. В 2012 году я полетел в Англию, чтобы увидеть город, в котором родился. Проведя в Честере меньше дня, я чувствовал, что город был удивительно знаком мне. Это ощущение было неуловимым, но безошибочным. Я был дома!

Было ли так потому, что Честер в моем взрослом сознании занимал важное место как город рождения, или же эти чувства были спровоцированы реальными доречевыми воспоминаниями?

По мнению Резника, вероятно последнее, так как опознающая память наиболее устойчива. В моем случае, «воспоминания» о городе рождения, которые я сформировал в младенческом возрасте, вполне могли сохраняться все эти годы, пусть и смутными.

Когда люди в Честере спрашивали меня, что делает одинокий американец в маленьком английском городе, я отвечал: «Вообще-то я отсюда родом».

Впервые в жизни я почувствовал, что ничего внутри не сопротивлялось этим словам. Теперь я уже не помню, шутил ли вслед: «А что, по моему акценту не заметно?» Но со временем, я думаю, эта деталь может стать частью моего воспоминания. Ведь так история выглядит интереснее.

Поскольку запоминать моменты я научилась уже в 3,5 года или около того, первое воспоминание было и всегда будет, как мы с родителями ездили на кукурузное поле, будучи за городом. Огромные длинные ростки кукурузы, маленькая я, сама собираю все это, супер. Тот момент, когда ты будто в фильме. Второе ценное воспоминание было уже лет так в пять - шесть, может позже. У меня наконец появилась желанная кукла братц, и я, как девочка, интересующаяся модой и всем красивым, мечтала делать причёски (да что мечтала, вплоть до лет 10 я думала, что стану парикмахером). И мечта осуществилась, когда бабашка пришла на помощь, и научила плести косу. Оказалось все понятно. Помню, как удивлялась, мол мои сверстницы не умеют плести косички и делать пучки и тд., мол как же так, это само собой разумеющееся, ахах. До сих пор кстати плету моим подругам косы, делаю разные причёски и чувствую, даже надеюсь, что буду лучшей мамой, потому что у ребёнка всегда будут аккуратно собраны волосы)

Следующее воспоминание уже семилетней меня. Учили нас с сестрой кататься на велосипеде на даче, по дороге. У нас получалось более менее, потому что чётко помню, как сестра непонятно как и непонятной скоростью смогла улететь в канаву, которая была глубиной в метр с лишним, поросла крапивой и крыжовником. И смешно и грустно, но ходила потом она с ожогами крапивными долго..Помимо этого у нас сестрой постоянно были игры а-ля мы рыцари, или что-то в этом духе. Носились по участку, играли с мечами, бегали, прыгали. Придумали такую штуку: первый этаж дома был весьма невысокий, и открыв окно, нужно было выпрыгнуть через это окно как

герой с мечом и пойти покорять неизведанные придуманные территории. Окно открыто, сестра выпрыгнула, как ни в чем не бывало побежала дальше, моя очередь-прыгнула на клумбу из кирпичей, упала на руку, сломав ее. Когда начинала терять сознание, привиделись радужные пони, было весело. Что касается меня и других падений, идём дальше, уже лет в 8-9, идя по той же дороге на даче, решив поэкспериментировать, придумала закрывать глаза, когда иду. Мол, надо учиться ходить с закрытыми глазами, мало ли что (а на самом деле НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ). Пройдя три шага я свалилась в туже же самую канаву, но, как ни в чем не бывало, встала и пошла дальше, будто так и было задумано, конечно.

Помимо всех этих историй, я неоднократно любила постригать самой себе волосы, челки. Первый эксперимент был лет в пять с супер классной челкой, потом лет в восемь я решила опять быть модницей. С каждым разом я понимала, что чёлка-это не пять волосинок и старалась соответствовать идеалам, с нормальной густой чёлкой. Пик карьеры парикмахера произошёл летом в шестом классе, когда я сначала решила отрезать себе волосы короче плеч, и надо сказать, мне шло, а потом я, угадайте что, сделала себе ЧЁЛКУ! В этот раз я была истинная египетская Клеопатра, потому что придя в салон и подровняв все, поняла, что чёлка гуде другой массы волос, перекрывает мои глаза, а длина всех волос буквально заканчивается на подбородке.

Мораль сей басни такова-следите за своими детьми, и не делайте глупостей (дети), будучи уже в сознательном возрасте.

Мой отец был местным участковым (профессию быстро сменил, подвела патологическая честность), так вот в детстве меня часто было "некуда деть", и я проводила вечера с папой на работе (мне было не больше пяти лет).
Одним из великолепнейших впечатлений стало знакомство с "тётенькой с папиной работы", которая беседовала со мной на все темы - от бытовых до высоких - да и в целом была очень харизматична. В общем, нашла я себе подружку! Только вот очень сильно удивилась, что папа разговаривал с ней не слишком вежливо и старался быстрее меня увести.
Вечером я ещё долго бегала по квартире и спрашивала у мамы, кто такие путаны и почему я - ментовская дочка...) больше меня папа на работу не брал.

Это воспоминание я считаю своим первым и одним из самых интересных. Я лежу в своей фиолетовой коляске, а папа везет её, он был в черной рубашке. Мне было здорово.

Еще я помню покупку своей первой Барби. Естественно, мне хотелось ту, что я видела по телевизору, не помню какую именно. Когда мы пришли с мамой в магазин, она сказала мне выбрать самую красивую, не смотря на цену. Конечно, той куклы не было, но мы выбрали самую хорошенькую. У неё была копна пепельных волос, зеленое джинсовое платье, розовые балетки и ярко фиолетовые губы с белоснежной улыбкой. Радости не было предела, я её обожала.

Помню, как мы с мамой шили этой кукле купальник, русалочий хвостик, и покупали маленького котенка, каких делают из гипса и покрывают волосками или шерстью, совсем не знаю как такие фигурки называются.

Еще хорошо помню, как родители купили первый компьютер. А так как интернета в то время еще не было, то знакомые родителей приносили мне всякие игры, музыку, я знакомилась с железом, и вообще самим компьютером. Было здорово познавать эту, казалось бы, сложную машину, но уже к 9 классу я могла разобрать и собрать системник, установить винду.

Как влияют воспоминания детства на нашу взрослую жизнь? Почему мы постоянно оглядываемся в прошлое, пытаясь вспомнить малейшие подробности? Почему нам так дороги воспоминания о близких людях, которые оставили заметный след в нашей жизни и которых уже нет рядом? Эти и другие вопросы возникают у меня после прочтения текста И.Н.Крюковой.

В своём тексте автор поднимает проблему воспоминаний детства. Ирина Николаевна рассказывает о своём детстве, проведённом в большой и дружной семье. Она вспоминает особенности своей семьи. «…Вечером садились за большой стол в столовой… Я любила эти сборища за столом». «Ещё отмечу примечательную особенность нашей семьи – бережное отношение друг к другу». Она вспоминает, что «…мама и тётки были начисто лишены того, что теперь так захлестнуло всех: вещизма».

Они отличались терпимостью к изменившейся жизни, всё воспринимали спокойно, без нервов. В конце текста автор задаётся вопросом: «…Отчего я во сне так часто вижу те дворы, поросшие травой и одуванчиками, и убогие деревянные домики моего детства?» А я после прочтения текста ещё бы добавила один вопрос: «Почему нам так дороги воспоминания детства?».

Позиция автора не на виду, но понятна. Воспоминания детства очень важны для человека. Детство – это наша гавань, куда мы постоянно возвращаемся. Есть такое выражение «Все мы родом из детства». И это действительно так, ведь именно в детстве формируется наш характер, наше мировоззрение и привычки. Автору повезло, она росла в интересной, дружной и большой семье, где бережно относились друг к другу. С этим богатством она идёт по жизни. Такие воспоминания детства придают нам силы и уверенности, освещая ярким светом взрослую жизнь.

Я полностью разделяю позицию автора. Человеку легче идти по жизни с детскими воспоминаниями, если в детстве он был окружён заботой и любовью, если рядом были любящие люди, которые понимали и поддерживали, учили позитивно относиться к жизни. Но, к сожалению, не всем так повезло. Иногда плохие детские воспоминания преследуют всю жизнь и несут негативный след. Поэтому так важно, чтобы семья, где растёт ребёнок, была любящей, заботливой, а родители учили детей только хорошему.

В художественной литературе мы находим много примеров хорошего и плохого воспитания, влияние которого распространяется на всю жизнь, попробую это доказать.

В романе-эпопее Л.Н.Толстого «Война и мир» примером настоящей семьи служит семья Ростовых. Большая, дружная, гостеприимная. Здесь живут Соня и Борис Друбецкой, которые оказались в сложной ситуации. Здесь любят друг друга по-настоящему, а не на словах. Здесь бережно относятся друг к другу. Вспомним эпизод, когда Николай Ростов проигрывает Долохову целое состояние. Он говорит об этом отцу. Финансовые дела семьи оставляют желать лучшего, но отец увозит семью в деревню, московский дом им теперь не по карману, и спасает сына. Вспомним эпизод, когда Наташа Ростова по неопытности, наивности чуть не сбегает с Курагиным, позоря честь семьи. Но никто не упрекает её. А когда она болеет, тратят последние деньги, чтобы её спасти. В этой семье родители и дети всё делят вместе: и горе, и радости. Они по-настоящему любят друг друга. И этот ценнейший жизненный опыт перенесут в свои семьи. Детские воспоминания, такие как у Ростовых, - настоящее богатство.

В этом же романе-эпопее мы встречаем другую семью Курагиных, где царит лицемерие и расчётливость. Детей научили другим ценностям: брать от жизни всё, не считаясь с интересами других людей. Отец – лицемер, а мать завидует дочери, её молодости, красоте, успеху у мужчин. И что в итоге? Анатоль привык только брать от жизни всё, ничего не отдавая взамен. Вспомним, как ничтожно ведёт он себя в гостях у Болконских, куда отец привозит его свататься. Как по совету своей сестры Элен соблазняет Наташу Ростову, будучи женатым. А Элен? Бедная, бедная Элен. Никто в детстве не объяснил ей, что жизнь – это не сплошные низменные удовольствия, это долг и ответственность. Не знает она, что такое честь. Поэтому измены, стремление брать, а не отдавать. В результате она умирает от «странной» болезни, Анатоль погибает на войне, а князь Курагин сходит с ума от горя. Семьи Курагиных больше нет. Такие детские воспоминания-уроки могут и разрушить жизнь, если им не противостоять.

Из всего вышесказанного хочется сделать вывод: берегите детские воспоминания, если они хорошие. Они согреют вас в трудную минуту, придадут сил. А с плохими лучше расставаться и строить свою правильную жизнь. Пусть наши будущие семьи будут похожи на семьи Ростовых, Кирсановых, построенные на любви, заботе, доверии.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) - начать подготовку

Обновлено: 2017-12-14

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Есть хорошие слова, что все мы родом из детства. И это действительно так, потому что с годами наше прошлое нас не отпускает, наполняя сердце теплыми воспоминаниями. Хотя жизнь показывает, что детство не у всех было радужным, более того, многие, повзрослев, хотят о нем забыть. Вполне естественно, что из этих противоречий возникла проблема детских воспоминаний. Аргументы в пользу их влияния на человека в различные периоды его жизни есть в трудах писателей, педагогов, психологов.

Значимость детских воспоминаний
Сейчас мы все больше сталкиваемся с тем, что темой школьных сочинений, обсуждений на лекциях по психологии и педагогике, предметом научных диссертаций становится проблема детских воспоминаний. Аргументы в пользу их ценности приводят в своих сочинениях ученики старших классов, анализируя те положительные эмоции, которые такие воспоминания вызывают в душе каждого человека. Педагоги проводят на эту тему с учащимися интересные дискуссии. Психологи считают, что все события, произошедшие в детстве, каждый человек хранит на полочках своей памяти, и в любой момент они могут коренным образом изменить его жизнь.

Проблема памяти
Память ценна тем, что она в любое время может вернуть нас в детство, такое далекое и такое родное.

Мы помним, какие молодые и красивые тогда были наши родители.
Конечно же, мы помним наших друзей по дворовым играм.
Вспоминаем наши первые утренники в детском саду.
Отдельное место в уголке нашей памяти отводится нашим одноклассникам и учителям. Даже если нас ругали за плохо выученный урок или делали замечание, с годами все это вызывает только теплую ностальгическую улыбку.
Однако проблема памяти заключается в том, что из нее невозможно стереть воспоминания из детства. А ведь у многих оно, к сожалению, оставило в сердце не самый яркий след:

кого-то дразнили в школе;
кто-то был обделен вниманием родителей;
кто-то остался сиротой и жил в детском доме.
Такие моменты, конечно, не должны омрачать детство, но раз уж так сложилось, у каждого человека все равно в его прошлом должно быть яркое пятнышко, воспоминания о котором придадут ему сил в его взрослой жизни.

Проблема восприятия детства
Большинство считают детство самой прекрасной порой в своей жизни. Вспоминая далекие счастливые времена, они мысленно представляют себя маленькими и беззаботными. Добавить яркости восприятия помогают старые фотографии. Детство у таких людей отождествляется со сказками, детскими книжками, новогодними подарками. Однако, как говорилось выше, не у всех детство воспринималось как праздник. Здесь возникает проблема детских воспоминаний. Аргументы могут быть как за, так и против. Что же делать?

С одной стороны, если человек воспринимает воспоминания о детстве в негативном ключе, возможно, не стоит ему лишний раз о нем напоминать и травмировать его психику.
С другой стороны, воспоминания из детства такому человеку нужны для того, чтобы он мог дать своим детям то, что сам недополучил в свое время.
Значение воспоминаний о детстве в творчестве разных писателей
Ряд писателей в разное время создали незабываемые произведения, в которых описана жизнь героев, начиная с их детства и до того времени, когда они стали взрослыми и твердо стояли на ногах. И через всю канву сюжета рефреном проходит тема детских воспоминаний.

Одним их ярчайших литературных примеров можно назвать книгу Вениамина Каверина «Два капитана». Ее герои были по-своему счастливы в своем, пожалуй, нелегком детстве. Но оно им подарило крепкую дружбу на всю жизнь. И какие бы испытания им не преподносила судьба, воспоминания о детстве помогали им становиться сильнее и увереннее идти к новым победам.
Герой повести Максима Горького «Детство», будучи ребенком, многому научился у своей бабушки. И уже в своей взрослой жизни, вспоминая детство, он понимает, что только благодаря ей он стал добрым и отзывчивым человеком, способным сопереживать и помогать людям, дарить им свою любовь и ласку.
Влияние детских воспоминаний на жизнь человека
Психологи утверждают, что события, происходящие в детстве, могут серьезно повлиять на дальнейшую судьбу ребенка, с малых лет формируя его характер. В поступках уже взрослого человека зачастую могут отражаться его детские воспоминания.

Если родители подавляли любые признаки самостоятельности ребенка, это в нем развивало такую черту, как упрямство. Причем с годами это качество сохраняется.
Если родители с детства учат ребенка быть открытым и общительным, такие дети вырастают коммуникабельными и легко находят общий язык с окружающими.
Если родители считали нормой наказание своего чада за любую, даже мелкую провинность, такой ребенок вырастет скрытным и мстительным.
Если же родители чрезмерно опекали ребенка и все делали за него сами, он вырастает безвольным человеком, который постоянно нуждается в чьих-то советах.
Родители должны доверять своим детям, видеть в них будущих взрослых, и тогда реже будет возникатьпроблема детских воспоминаний. Аргументы психологов в их исследованиях являются ярким тому доказательством.