В Театре на Васильевском поставили «Чисто семейное дело» - пьесу одного из самых успешных комедиографов планеты, англичанина Рэя Куни, который за свое мастерство был пожалован в офицеры Ордена Британской империи. Будучи сам актером, Куни, как немногие, понимает специфику комического на сцене. Но для российских режиссеров и артистов его спринтерские по ритму и невероятно изобретательные комедии положений - открытый океан, в котором каждый выплывает, как умеет. И это - отдельно смешно.

Пересказ сюжета любой комедии Рэя Куни занял бы, очевидно, втрое больше времени, чем её просмотр, потому что Куни умудряется нагромоздить немыслимое количество событий в каждой сцене, при этом не забывая прописывать каждому действующему лицу линию поведения и реплики, точно соответствующие его типажу. Но главная фишка состоит в том, что все герои всё делают одновременно, а цели преследуют - каждый свою, так что, если рассказать про каждого в отдельности, то выйдет, как минимум, повесть, а комический эффект исчезнет. Потому что он (эффект) базируется на том, что герои непрерывно в прямом и фигуральном смысле натыкаются друг на друга, оказываются в ненужном месте в ненужное время, а в нужном не оказываются, но при этом ни на секунду не останавливаются в своем стремлении к счастью, как они его понимают. И в итоге каждый это счастье находит, и предписанный законами жанра хэппи-энд наступает сразу у всех, потому что выясняется, что счастье у каждого свое и толкаться бессмысленно.

Конкретно в пьесе «Чисто семейное дело» все события происходят в больнице, в одной единственной комнате - ординаторской, соседствующей с ванной и перевязочной. Ординаторская существует, как известно, только для врачей, и по праву здесь могут находиться только два главных героя - два доктора, главный невролог Дэвид Мортимер и рядовой врач Хьюберт Бони. Но сюда заявляется и жена Мортимера Розмари, и пышная кастелянша, и медбрат Майк Конноли, он же режиссер корпоративной вечеринки, и уволившаяся 19 лет назад медсестра Джейн, и ее 18-летний сын Лесли, и полицейский, и мать доктора Бони, и главный врач больницы сэр Уильям Нельсон.

В пьесе Куни Дэвид Мортимер умен, хорош собой и вообще управляет здесь всеми, играя на слабостях каждого, включая и главного врача, которому достаточно вовремя налить. Для полного счастья Мортимеру недостает только рыцарского титула за особые заслуги перед отечеством, и именно сегодня он намерен его получить, прочитав вступительную речь на открытии важнейшей международной конференции. Но именно в этот день в больницу заявляется бывшая медсестра Джейн с их общим, как выясняется, 18-летним сыном, который, узнав, что его отец не разбился на машине в Гималаях, а работает в ближайшей больнице, накануне напился, сел за руль - и теперь у него серьезные проблемы с полицией. Вот, собственно, и вся завязка. Все остальные события - развязка, которая несется от начала к финалу, набирая обороты, и добирается до полного счастья на совсем уж сумасшедшей скорости. В Театре на Васильевском, наоборот, в первом акте артисты еще кое-как держат ритм, а к финалу безнадежно выдыхаются и действие буксует, увязая в итоге в сентиментальной трясине. И актеров тут обвинять не стоит - они делают, что могут. А стоит вспомнить, что уже второй век пошел, как главное ответственное лицо в любом театре - режиссер: он выбирает пьесу, актеров, художника, etc., а потом сводит воедино все их фантазии, отсекая лишнее.

Режиссером в программке значится Александр Кладько - не новичок в своем деле, у которого неплохо получается ставить неспешные отечественные сентиментальные истории. Но который, видимо, понятия не имеет про то, что такое режиссура в английской хорошо сделанной комедии положений. Именно английской, потому что она требует еще и безупречной работы со стилем и формой. Не случайно, когда Голливуду требуется безукоризненно стильный герой, на помощь зовут Шона Коннори, Колина Ферта, Бенедикта Камбербэтча, Дэниела Крейга, etc. Как это ни смешно, но Рэй Куни требует того же - это вам не американец Кен Людвиг, чьи «хорошо сделанные комедии» то и дело скатываются в балаган. В Англии любой хороший комедиограф помнит, что он - наследник Конгрива, Филдинга, Шеридана и, разумеется, Уайльда. Если бы режиссер Кладько об этом задумался, то рассказал бы артистам, что именно от стиля очень удобно плясать при создании образов. И тогда актер Сергей Агафонов, исполнитель роли доктора Мортимера, не чувствовал бы себя так неловко из-за своего слишком молодого (по сравнению с героем) возраста, а играл бы человека, который безупречно держит форму - и потому не имеет возраста, видит насквозь людей - и потому держит в руках все нити и никогда не проигрывает. И тогда для того, чтобы вызывать симпатию публики, ему вовсе не надо было бы тянуть мхатовские паузы, когда он в очередной раз отрекается от собственного сына. Никакие паузы, кроме гоголевских «немых сцен» - и то довольно кратких - в таких комедиях в принципе невозможны. Кстати, именно такой мгновенной «немой сцены» с правильной оценкой было бы вполне достаточно в момент, когда Джейн произносит слово «сын» - как-то не comme ill faut местному Демиургу отскакивать от бывшей любовницы так, словно он натолкнулся на раскаленный утюг. Понято, что приличные люди детей не предают, даже незаконнорожденных, а играть однозначного подонка скучно. Так вот, если бы режиссер Кладько был «на месте», то объяснил бы артисту, что за безукоризненную осанку и уверенность в себе герою прощается многое, если не всё: победителей не судят, тем более, в комедии.

Что касается второго доктора, Бони, то он в спектакле - полная противоположность Мортимеру. Добродушный, фрустрированный тюфяк, которому отличный артист Михаил Николаев отдает всё своё обаяние, нигде не впадая в излишнюю сентиментальность. Артист Николаев вообще - сильное звено в труппе Театра на Васильевском и в спектакле «Чисто семейное дело». Его появление на сцене неизменно скрепляет действие, оно начинает стабильно и почти без сбоев крутиться вокруг доктора Бони, которые выглядит существом настолько чистым, что даже многократно повторенная им реплика «Повернись ко мне передом, а к лесу чем получится» (доктор, не уверен, что эта шутка, которую он должен произнести на корпоративе, достаточно смешна, и поэтому проверяет ее на всех женщинах), не кажется пошлой, а с каждым разом звучит все смешнее - уж слишком искренне и глубоко переживает герой эту пустяковую проблему. Тотальным инфантилизмом героя оправдывается и отсутствие пауз, и нужный ритм, в котором живет на сцене этот «медвежонок» - его реакции непосредственны и сиюминутны, как у ребенка. В отличие от своего расчетливого друга, он узнает изрядно изменившуюся и раздобревшую медсестру Джейн с порога и начинает буквально светиться изнутри, так что ни у кого не остается сомнений, что она - тайная мечта всей жизни Бони.

Последующие чудесные метаморфозы героя - очередной триумф Михаила Николаева, которым можно было бы посвятить отдельный текст. Особенно удались актеру воспоминания о том, как Джейн летала то из перевязочной, то в перевязочную (артист не самой субтильной комплекции Николаев словно бы впадает в состояние невесомости), сочувствие почти до слез выдуманному Мортимером больному, которому вместо сердца прооперировали кишечник, и финальная сцена, в которой Бони, признавший себя отцом ребенка, требует ежемесячного пожертвования от его настоящего отца - стальные нотки, прорезавшиеся в его мягком тембре, воспринимаются не как шантаж друга, а как ответственность резко повзрослевшего мужчины за только что обретенную полноценную семью.

Женские партии прописаны в пьесе столь же скрупулезно, но на них режиссер решил вовсе забить, так что Наталье Лыжиной (Джейн) и Наталье Кругловой (Розмари Мортимер) пришлось многое досочинять, а это в структуре многонаселенной комедии не так-то просто. Наталье Лыжиной, например, довольно нелегко дается баланс между мамашей-квочкой, которой с порога указывают на дверь - и женщиной, которая буквально расцветает на глазах, впервые столкнувшись с мужским обожанием и заботой, пусть даже в роли героя-любовника выступает большой младенец Бони. По сути это ведь такая же роль «с превращением», как у Фрейндлих в «Служебном романе» - с той разницей, что у актрисы нет времени на переодевание и новый макияж. И, кажется, ход может быть довольно простым: довести мамашу до последней грани отчаяния (понятно, комического), чтобы потом обрушить на нее нежданное счастье. Но это ведь надо выстроить мизансценически. А Кладько оставил Джейн - Лыжиной отыгрывать каждый эпизод по отдельности. И совершенно непонятно, почему героиня вдруг решает подыграть Мортимеру, соглашаясь, что Лесли - это не молодой человек, а собачка? Да ни почему. Просто потому что смешные получаются диалоги. А между тем героине много что есть сказать без слов, и Мортимеру, и Бони, и уж тем более жене Мортимера, до которой ей поначалу - как до луны, но на которую в финале она вполне сможет посмотреть и свысока.

Наталье Кругловой, играющей Розмари Мортимер, тоже пришлось непросто. То, что актриса не стала играть ни гламурную стерву, ни глянцевую пустышку - дает героине сто очков вперед. Заявившись в первой же сцене в ординаторскую немыслимой красоткой, она, вроде бы, подтверждает ожидания зрителей - разумеется, у карьериста Мортимера другой жены и быть не могло. Но чем дальше по сюжету, тем настойчивей актриса уходит от однозначности, тем интереснее героиню разгадывать. Поначалу главным объектом ее внимания оказывает муж и только муж - полная женщина на стуле у стола с выпивкой занимает ее лишь постольку, поскольку тонкая женская интуиция Розмари подсказывает ей, что эта дама «в клеточку» в немыслимых лаковых желтых туфлях может помешать важнейшему событию в ее жизни. Однако, постепенно, по мере того, как одно вранье громоздится на другое, в этой прекрасной и абсолютно комфортной даме торжествует, как ни удивительно, не ревность и не злость, а откровенное желание посочувствовать и помочь всем, на кого прямо на ее глазах обрушиваются адские несчастья. Искренность, с которой мадам Мортимер бросается на своих высоченных каблуках утешать всех, будто бы потерявших мать, мужа, отца, - удачная находка актрисы, которая не только делает героиню смешной, но и вызывает сочувствие. Да, Розмари сделала свой выбор, она непременно должна стать леди - и ее спокойствие и уверенность базируются не на глупости, а на бесповоротности решения. Но в спонтанности ее реакций нет-нет, да мелькнет неповзрослевшая девчонка, чей жизненные опыт основывается только на сериалах, а тут она сама оказалась в центре сериала, где что ни сцена, то кто-то умирает или является с того света. Проблемы у актрисы Натальи Кругловой в сущности те же, что и у Натальи Лыжиной: режиссеру не досуг оказалось найти Розмари четкое место в многофигурной композиции, и актрисе приходится отвоевывать это место самой, толкаясь, точно в совдеповской очереди, за частицей внимания партнеров и публики. Но есть у Кругловой один момент, когда все женщины в зале, уверена, смотрят только на нее. Это тот долгий взгляд Розмари в финале, который устремлен на счастливое семейство доктора Бони: интересно в этом взгляде не понимание того, что нелепый, но обаятельный юноша с ирокезом - сын ее мужа (это понимание выдает в Розмари умную женщину), а постепенное осознание того, как много она потеряла, не став матерью, не родив Дэвиду наследника (и это уже несомненный признак мудрости). Впрочем, грусть мерцает в глазах героини недолго. Известие о том, что ее муж все же стал сэром, нивелирует эти переживания: каждому - своё.

Впрочем, в итоге не остается сомнения, что в дальнейшем всё у героев этой истории будет хоть чуточку, но по-другому. Актеры (подозреваю, что под предводительством Михаила Николаева) собственными усилиями (это еще называется актерская режиссура) выводят сюжет к этой простой и понятной истине. Так что в качестве зрелища на новогодние каникулы «Чисто семейное дело» можно, пожалуй, рекомендовать. С той оговоркой, что актерам необходимо усвоить и освоить ряд чисто технических приемов и законов. В частности, аксиому, что скорость движения сюжета определяет не быстрота произнесения текста, перемещений по сцене или переодеваний, а количество актерских оценок в единицу времени. Чем их больше и чем они четче, тем стремительнее сценический ритм. Режиссер Александр Кладько, видимо, никогда об этом законе не слыхивал. Как и о другом, который хорошо знаком французам, тоже большим мастерам по отменно скроенным комедиям. По-французски он звучит как bon négligé bien arrangé (хорош тот беспорядок, который хорошо организован). Что до собственно текста, то он в подобной комедии должен отскакивать от зубов, как чистоговорка - тут требуется натуральный тренинг, занятия сценической речью, причем, перед каждым спектаклем (как делают, например, в МДТ Льва Додина, хотя там и не играют Рэя Куни). А иначе из слова «заснут» вдруг возьмет да и выпадет случайно буква «н», как на том спектакле, который посетила автор этих строк - и получится совсем другое слово из бранно-нормативного лексикона. Вроде бы и смешно, но вряд ли этот юмор одобрил бы кавалер Ордена Британской империи Рэй Куни.

Юлия Федотова

Чисто семейное дело

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Нет, вы только посмотрите, какой ужас! - с несвойственной ей экспрессией вскричала Меридит, зачем-то задирая кверху босую ногу.

Какой ужас? - вяло переспросила Энка, откладывая чертеж. Ей все не удавалось приспособить башенки к пирамиде. Как ни старалась, получалось сущее безобразие.

Где у вас ужас?! - выглянула из кухни возбужденная Ильза. Руки у нее были в фарше, а нос в муке, не иначе надумала печь пироги.

Да вот! Ноготь, видите?! - Диса гордо продемонстрировала желающим большой палец левой ноги. Ноготь на нем в самом деле выглядел нездоровым - пожелтевшим и утолщенным. Но прежде сотника Меридит не слишком удручали даже кровавые раны, поэтому Ильза не могла понять, чем вызваны столь бурные эмоции. Зато Энка догадалась сразу!

Грибок подцепила! - всплеснула руками она. - Вот беда! А я вчера твои сапоги надевала, когда бегала в лавку!

А вот не надо чужие вещи без спросу хватать! - рассердилась диса. - Значит, это из-за тебя у меня сегодня весь день стелька сползала! И вообще, грибок тут ни при чем, это я начала перевоплощаться в троллиху! С ноги! Потому что слишком давно не воевала.

Энка так и села, где стояла, - на кровать боевой подруги.

Ты что, спятила?! Мы всего две недели как из похода!

Не две, а почти три. И вообще, то был мирный поход, а не война.

Последнее заявление было столь неожиданным, что Ильза выронила нож. При всем своем уважении к старшей по званию, она никак не могла согласиться считать очередное предприятие по спасению мира «мирным походом».

Мужик придет! - машинально отметила Энка. - Последние месяцы мы только и делали, что сражались с нежитью. Чего тут мирного, скажи на милость?!

Но Меридит была непреклонна в своих суждениях. Истребление нежити не имеет никакого отношения к военным действиям, это мирное, бытовое занятие вроде прополки огорода или выведения клопов, разве что более опасное. А настоящее сражение было только одно - с защитниками Пращура. Этого, по условию проклятия, недостаточно. Теперь она в любой момент рискует стать троллихой!

И что ты предлагаешь? - Сильфида решила перевести беседу из теоретического русла в практическое.

Наняться в Аполидий. Там наверняка кто-нибудь с кем-нибудь воюет… - заявила диса, но помолчав и собравшись с духом, добавила: - Или даже в Сехал, будь он неладен!

Это было уже серьезно.

Ты же терпеть не можешь Сехал!

Что поделаешь! Из двух зол надо выбирать меньшее. Лучше лето в Сехале, чем вся жизнь в образе троллихи!

От порога донесся шум - это вернулись Хельги с Эдуардом, Ильза посылала их в сарай за углем для плиты.

А мы завтра уходим воевать в Сехал! - радостно объявила дочь сенатора Валериания, скорая на выводы и решения.

Как?! - Хельги выронил ведро, оно опрокинулось, угольки разлетелись по полу. - Вы с ума сошли?!

О! Кто-то большой придет! - сказала Ильза радостно. Обычно, когда она от неожиданности роняла предметы, ее упрекали в недостатке выдержки. Дескать, хороший воин должен контролировать свои эмоции и рефлексы. Так-то они сами контролируют!

Вы с ума сошли? - продолжил магистр Ингрем. - Со дня на день должна прийти галера с моими образцами! В конце месяца у меня отчет на Ученом совете! У нашего нового континента еще даже названия нет…

Тут возмущенная сильфида не выдержала, перебила:

Тебе, собственно, что важнее, Ученый совет или жизнь сестры по оружию?!

Хельги заметно побледнел. Пожалуй, будь у него в руках ведро - выронил бы снова.

А что случилось с моей сестрой по оружию?!

Перевоплощаюсь в троллиху! - объявила та с достоинством.

Физиономия Хельги приобрела нормальный оттенок, было совершенно очевидно, что он не воспринял угрозу всерьез. Но и как шутку, в отличие от Эдуарда, не расценил. Он умел с первого взгляда определять, когда диса говорит всерьез, а когда придуривается (к примеру, у сильфиды разграничить эти два состояния было практически невозможно).

Что за глупости? С чего ты вообразила?

Меридит предъявила брату по оружию деформированный ноготь, после чего последовал диалог, аналогичный приведенному выше.

Хельги эти доводы не убедили, он просто смирился с неизбежным: если девицы вбили что-то себе в голову - голосу разума их не остановить. И дело не в перевоплощении, просто кое-кого потянуло на приключения. Что ж, он мог это понять. Жизнь в постоянном балансировании между жизнью и смертью затягивает не хуже шай-таньей воды или одурманивающей травки из Сехала. Хельги и сам не отказался бы тряхнуть стариной, наняться в войско, но теперь у него были другие приоритеты.

Давайте, по крайней мере, дождемся галеры с образцами. Я очень боюсь их потерять.

Да чего ждать… - начал было Эдуард, но бывший наставник глянул на него так, что закончить фразу принц не решился.

А если бы и решился - все равно не успел бы. Потому что в дверь громко постучали, Энка пошла открывать. Трое мужиков стояли на пороге - двое незнакомых, согнувшихся под тяжестью объемистых заплечных мешков, а третий - не кто иной, как наследный принц Рагнар собственной персоной! Незнакомцы же оказались просто носильщиками из числа его подданных. Они доставили образцы Хельги, и Рагнар их сразу отослал. Сам рыцарь нес груз иного рода. Не могла же королева Оттонская оставить голодными друзей любимого сына, так и не попавших на торжества по случаю очередного спасения мира! Две огромные корзины и заплечный мешок рыцаря были набиты всяческой снедью.

Боги великие! Да тут еды на месяц! - всплеснула руками Ильза. - Где мы станем ее хранить - ума не приложу!

Мама считает, это всего лишь скромный обед, - покаянно вздохнул Рагнар. - Я пытался ее переубедить, но она уступила только кабана.

Какого кабана? - округлила глаза девушка.

Кабана на вертеле, запеченного целиком. Она хотела и его вам послать. Я едва отбился.

Молодец! - от души одобрила Ильза. - Давай я тебя поцелую!

Рыцарь охотно подставил щеку, Меридит отвернулась, чтобы не видеть. Она уважала и ценила Рагнара как верного друга и соратника, но даже представить себе не могла, как можно целовать его по доброй воле. Энка понимающе хихикнула - от ее излишне проницательного взгляда ничего не могло укрыться.

Кстати, ведь мы не ждали тебя так скоро! - припомнил Эдуард. - Ты же собирался провести дома хотя бы пару месяцев!

Собирался! - горестно молвил нежданный гость. - Но смертный предполагает, а Судьба располагает. Беда у нас стряслась. Я, собственно, за помощью пришел. Одному мне не справиться!

Что, у вас война?! - всполошилась впечатлительная Ильза, - Дольн опять напал?! Или орки?!! - Собственные домыслы перепугали ее больше слов рыцаря.

Тот в ответ пренебрежительно махнул рукой.

Да если бы! Война - дело привычное, стал бы я вас беспокоить из-за такой малости! Невесту мою похитили, вот что!

У тебя похитили… что?! - От удивления глаза демона-убийцы сделались почти синими.

Не-вес-ту! - громко и четко, чтобы не оставить сомнений, повторил Рагнар.

Силы Стихий! Неужели ты ухитрился за две недели найти себе невесту?!! - Энка была потрясена. - Неужели такое возможно?!!

Удивляться было чему. Рагнар и прежде очень легко поддавался женским чарам, но на то, чтобы… нет, не признаться, хотя бы намекнуть о своих чувствах, ему обычно требовались долгие месяцы. В делах сердечных грозный воин был робок, будто юный пастушок. И вдруг - невеста… Как гром среди ясного неба! Откуда такая прыть?

Да это не я! Я ее даже в глаза не видел! Пока мы гонялись за Пращуром, папаша подыскал мне невесту. Но ее похитили. А я обязан ее вернуть, это дело рыцарской чести! Поэтому…

Погоди! - перебила Меридит. - Что-то я ничего не понимаю! Почему ты должен считать невестой даму, которую в глаза не видел?! Вдруг она страшная, как болотник? Или просто не в твоем вкусе? Есть у нее родные, пусть и спасают. Ты-то тут при чем?

Так я же толкую тебе про рыцарский долг! Дама в беде! И потом, я папаше доверяю, он не стал бы сватать мне всякую дрянь. А из родни у нее только отец, король Бонавентур Пектопан Кнусский, он уже не в том возрасте, чтобы кого бы то ни было спасать.

Пусть отправит своих подданных!

Вы что, не знаете правил? Если кто-нибудь из подданных спасет принцессу, то по традиции становится ее мужем и получает полкоролевства в придачу. Королю Бонавентуру это ни к чему. Да и нам тоже, у Оттона в Кнуссе свой интерес, папаша планировал династический брак… И вообще, к чему столько вопросов? Если отказываетесь, скажите прямо! Пойдем вдвоем с Орвудом! - обиделся рыцарь.

Да не отказываемся мы! - вскричал Эдуард поспешно. - Как ты мог подумать?! Просто у нас Меридит в троллиху перевоплощается!

Вы что, серьезно?! - Рагнар изменился в лице. Такого поворота он не ожидал. Украденная невеста тут же вылетела из головы, и он с ужасом воззрился на боевую подругу, вообразив, что последние минуты видит ее в привычном облике.

Абсолютно серьезно! - подтвердила диса и продемонстрировала доказательство. - Видишь, коготь? Мы как раз собирались наняться в Сехал, пока процесс не стал необратимым.

Ерунда! Это просто деформированный ноготь. Такое у всех бывает! - подал голос брат по оружию, за что и получил от любящей сестры тычок кулаком в ребра.

А Рагнар неожиданно просиял:

Вот и прекрасно! Убьем сразу двух зайцев! Я нанимаю вас для спасения невесты! Такие дела всегда приравниваются к боевой операции. Особенно если учесть, кто ее спер.

А кто ее спер? - насторожилась Ильза.

Стопроцентной уверенности нет, но несчастный отец предполагает, что это сделали аполидийские танатиды! - радостно выпалил рыцарь, убежденный, что с учетом обстоятельств дела весть эта должна всех несказанно воодушевить.

- Ох ни фига себе! - присвистнул Хельги. Он был потрясен настолько, что вместо привычного «Силы Стихий!» употребил выражение, подхваченное в мире ином. - Только этого нам недоставало!

Ничего! - Энка с напускной бодростью хлопнула рыцаря по плечу. - Пусть будут танатиды. Так даже интереснее! - И обернулась к Ильзе с Эдуардом: - Ну, чего вы застыли столбиками, как два сурка? Быстренько, ноги в руки, и бегом за Аоленом! Чего зря время терять?.. Кстати, а где упомянутый Орвуд?

На галере остался, - пожал плечами Рагнар. - У него, если помнишь, ноги не казенные.

А я тебе сразу говорил: пойдем вместе!

Энка ядовито хихикнула. В отличие от простодушного рыцаря, она понимала прекрасно: гном задержался на судне нарочно, чтобы не пришлось тащить поклажу.

…Ильза с Эдуардом спешили напрасно. Аолен отказался покидать город. Недели не прошло, как он получил место в университетском госпитале - заведении, по праву считавшемся одним из лучших в своем роде. Просто чудо, что руководство согласилось принять в штат молодого, недоучившегося лекаря. Раз в жизни выпадает такая удача! Он просто не мог ею пренебречь!

Посыльные вернулись домой ни с чем. Признаваться друг другу не хотелось, но это был удар для всех. Они слишком привыкли быть вместе, делить одну судьбу. Они даже мысли не допускали, что кому-то из них однажды захочется начать отдельную жизнь. И тем более не ожидали, что это приключится так скоро.

Открыто возмущался только Орвуд. Остальные оправдывали. Если бы речь шла о спасении мира, говорили они, Аолен ни за что не остался бы в стороне. Но теперь предстоит дело чисто семейное, необязательно браться за него всей толпой. Они прекрасно справятся всемером. А Аолен пусть спокойно совершенствует свое мастерство ради новых свершений, на которые Судьба может подвигнуть своих Наемников в будущем.

Но Орвуд как обычно руководствовался соображениями менее благородными и более эгоистическими. Действительно, считал он, нет большой разницы, восемь воинов берутся за дело или всего семь. И каждый из них мог бы спокойно отказаться от участия, остаться дома. Но только не Аолен! Потому что из всей компании он один владеет целебной магией. Сколько раз его искусство спасало их жизни! Как они без него обойдутся?!

А я на что? - очень спокойно возразил Хельги. - Я всегда умел найти Уэллендорф в астрале. Помните, как стол на болота таскал? Случись что, сгоняю за Аоленом, доставлю в лучшем виде, и никаких проблем.

Меридит поморщилась и бросила на демона взгляд, полный укоризны. Ей не нравилось, что в речь любимого брата по оружию, существа цивилизованного, образованного и прогрессивного, все больше проникают дурные жаргонные словечки из иного мира. Но остальные, включая Орвуда, таким решением были вполне удовлетворены.

Жаль только, сам Аолен о нем не знал. Долгие, долгие душевные терзания предстояли ему.

Хельги тоже было не сладко, ведь путешествие и с его планами шло вразрез. Он даже на кафедру побоялся идти. Правда, теперь обстановка в университете была совсем не той, что год назад. Главный недоброжелатель Хельги, мэтр Уайзер оказался замешан в темных делах покойного Франгарона и вынужден был уйти в отставку. Профессор Перегрин, будучи победителем, восстановился в прежней должности. Коллегия удостоила его ранга Великого мага, и поговаривали, что совсем скоро он сделается ректором.

К спасителям своим профессор благоволил, так что отставки их не допустил бы ни в коем случае. Но Хельги это не успокаивало. Он заявил, что ему стыдно смотреть в глаза профессору Донавану, и малодушно остался дома, предоставив девицам улаживать дела. С чем они, к слову, справились легко - доклад Хельги без особых возражений был перенесен на новый семестр.

В тот же день, ближе к закату, компания двинулась в путь. Аолен даже не пришел проститься - не смог вырваться с дежурства.

Дежавю - так охарактеризовала Энка начало путешествия. Вот так же год назад спускались они вниз по Венкелен. Правда, везла их тогда не шикарная королевская галера, а обычная торговая ладья, спали на тюках с товаром, а не на пуховых перинах с шелковыми покрывалами, и питались гораздо более скудно, нежели теперь, но, как заметила сильфида, «это непринципиально, важна суть».

Между прочим, зачем ты таскал нам домой корзины с едой, если знал, что мы там не задержимся, сразу отправимся на галеру? - с осуждением осведомилась у Рагнара практичная диса.

Ну, во-первых, я не знал, насколько сразу. Во-вторых, не мог же я явиться в гости с пустыми руками!

Меридит ответ не удовлетворил. На ее взгляд, хватило бы небольшого, символического гостинца вроде пирога или курицы. Совсем необязательно было таскать туда-сюда весь запас. Но, как говорится, сделанного не воротишь. Рагнар, как истинный наследник престола, привык мыслить глобальными масштабами…

Сразу после отплытия друзья потребовали от него подробностей дела: кто украл, как украли, зачем украли, куда девали и какие у него имеются планы по спасению? Увы… Славный рыцарь мог сообщить крайне мало полезной информации.

Принцессу выкрали ночью, из собственной спальни, в одном белье. Действовали с помощью колдовства - придворный маг обнаружил явные его следы. Кто сделал это, доподлинно неизвестно. Подозрение пало на танатидов только потому, что предводитель их в прошлом году сватал принцессу за своего сына. Правда, настойчивости не проявил - получил отказ и больше не беспокоил. Других кандидатов на роль похитителя не было вовсе. Равно как и планов спасения. Рагнар без малейшего смущения заявил:

Да я и не думал! Сами знаете, это не по моей части. Я так рассудил: позову вас. Вы существа ученые, вам и карты в руки. Вместе что-нибудь придумаем. Целый Мир четыре раза спасли, а тут - всего одна невеста! Делов-то!

Не скажи! - возразил Эдуард с сомнением. - В любом деле нужен опыт. Мир мы спасали, а невест твоих - ни разу!

Ведь мы даже не знаем, как она выглядит, - поддержал бывшего ученика Хельги.

Меридит согласно кивнула, она тоже не разделяла Рагнарова оптимизма.

Знаем! Смотрите, вот ее портрет! - Рыцарь вынул из-за пазухи некий предмет, бережно завернутый в шелковую тряпицу.

Это был небольшой, с ладонь, поясной портрет в золотой рамке с сехальской бирюзой. Кисть живописца запечатлела молодую дородную деву с белокурыми волосами и жеманной улыбкой.

Хочешь сказать, она тебе нравится? - удивился Эдуард.

А что? - пожал плечами жених. - Дама как дама, бывают и хуже. По портрету трудно судить о человеке, но на вид вполне мила.

Сильфида вышвырнула за борт недоеденную куриную ногу и сообщила:

Она жирная!

Конечно! - с готовностью согласился Рагнар. - Мы в Оттоне тощих кур не держим! Стала бы мама вас тощей курицей угощать!

Да не курица, осел сехальский! Невеста твоя жирная!

Не преувеличивай, - вмешалась справедливая диса. - Она просто немного в теле.

Это она на портрете «в теле». Но ты учти, что придворные живописцы склонны льстить своей натуре. Поэтому приплюсуй к запечатленному минимум половину.

Но Рагнара слова сильфиды не огорчили. Он не находил в упитанных женщинах ничего дурного.

А как ее зовут? - спросила вдруг Ильза, повертев в руках портрет.

И правда! - подхватила Энка. - Что мы все «принцесса» да «невеста»? Имя у нее есть?

Невинный вопрос поставил оттонского престолонаследника в тупик. Имя у дамы определенно было, в этом он не сомневался. Вот только узнать его в свое время не удосужился. Забыл в пылу событий!

Жених называется! - презрительно фыркнула сильфида. - Поди туда - не знаю куда, найди того - не знаю кого!

Знаю кого! Невесту! Кнусскую принцессу! - попытался защищаться Рагнар. Не тут-то было!

Экий ты, право, осел! Если хочешь кого-то найти, статуса искомого объекта недостаточно. Обязательно надо знать полное подлинное имя! Оно есть - неотъемлемая часть сущности индивидуума! Именно по нему осуществляется процедура магического поиска. Существует неразрывная связь между структурой подлинного имени и астральным телом…

Рагнар внимал высоконаучным словесным излияниям сильфиды и только глазами хлопал. Спасибо, друг Орвуд пришел на выручку.

Ах скажите пожалуйста! - на полуслове перебил он заливающуюся соловьем девицу. - Ты, что ли, премудрая наша, станешь осуществлять процедуру поиска? Что-то прежде за тобой не замечалось таких выдающихся магических способностей!

Но уязвить сильфиду было не так-то легко.

Не я. Но мы могли бы обратиться к специалистам. Балдур Эрринорский, к примеру, наверняка справился бы. Или профессор Перегрин. Или просто частнопрактикующий маг. Указал бы нам направление поиска - было бы не в пример легче!

В Оттоне все узнаем, - примиряюще молвил Эдуард. - И имя и направление. Наверняка при тамошнем дворе имеется хороший маг.

Хельги слушал-слушал их спор, чему-то тихо посмеиваясь и переглядываясь с сестрой по оружию, а потом не выдержал, заявил:

Нет, нельзя таких, как вы, в разведку брать. Не выйдет из вас хороших лазутчиков! Постыдились бы! Особенно ты! Сотник называется!

Чего это нам стыдиться?! - взвилась сотник Энкалетте, именно к ней были обращены последние слова.

Собственной ненаблюдательности! Это, по-твоему, что? - Он сунул под нос девице портрет, но не лицевой, а обратной стороной. На холсте, буквами языка латен, красивым готическим шрифтом было выведено: «Ее Высочество принцесса Мальвия во дни беспечной юности».

Курский государственный драматический театр имени А . С . Пушкина

П Р Е Д С Т А В Л Я Е Т

Рей Куни

«Чисто семейное дело»

Перевод Михаила Мишина

Клиническая комедия в 2-х действиях

В предвкушении праздника… Приятные хлопоты, покупки, подарки, теплые поздравления. Вот и в центральной лондонской клинике накануне Рождества царит предпраздничная суета. Предстоит открытие большой конференции неврологов и проведение традиционного рождественского спектакля. И за это все отвечает врач- Дэвид Мортимер. Вроде бы все шло по его идеальному плану. Но тут на пороге появляется его давняя возлюбленная и сообщает ему, что у них есть общий сын и он желает познакомиться с отцом. Катастрофа! Необходимо срочно искать выход из сложившейся ситуации. Чтобы сохранить брак, служебное положение, карьеру - герой вынужден бесконечно выкручиваться.

Дорогие зрители, вас ждет каскад неожиданностей, сюрпризы с переодеваниями, ошарашенные коллеги, жены и любовницы, перепутанные родители, в общем - чисто семейное дело.

Популярный английский драматург-комедиограф Рей Куни специализируется на уморительных комедиях! Успех постановок по его пьесам предсказуем - драматург мастерски объединяет сюжетные анекдотичные хитросплетения с розыгрышами и шутками. Наша увлекательная и захватывающая история подарит вам заряд положительных эмоций и новые яркие впечатления.

Над спектаклем работали: постановка и музыкальное оформление - Руслан Ибрагимов (г. Санкт- Петербург), художник- постановщик - Владислав Войтович, художник по свету - Борис Михайлов, балетмейстер - заслуженная артистка России Галина Халецкая, видеорежиссер- Александр Олешня.

В спектакле заняты: заслуженные артисты России: Елена Гордеева, Виктор Зорькин, Елена Петрова, Людмила Скородед, Ольга Яковлева; артисты: Дмитрий Баркалов, Любовь Башкевич, Арина Богучарская, Юлия Высочиненко, Максим Карпович, Дарья Ковалева, Андрей Колобинин, Наталья Комардина, Марина Кочетова, Виктория Лукьянова, Сергей Малихов, Мария Нестерова, Екатерина Прунич, Сергей Репин, Николай Шадрин.

До скорых встреч, дорогие зрители!

19 марта в репертуар театра добавлен спектакль "Квадратура Круга ". Начало в 18:30

27 марта - Международный день театра ! Дорогие зрители, вместе с вами мы отпразднуем знаменательный день. Международный день театра — это не просто интернациональный профессиональный праздник мастеров сцены и всех работников театра, это наш праздник — праздник миллионов неравнодушных зрителей. И, конечно же, по случаю этого замечательного Дня в театрах многих стран мира проводятся различные театральные фестивали, праздничные постановки и показы лучших спектаклей.

В нашем театре стартовала благотворительная акция «Сотвори добро! — подари билет в театр»

Обмен электронных билетов на билеты театра производится перед спектаклем в фойе театра.

Экология жизни: Наблюдая нынче утром как кот чешет ногой подмышку, вспоминал других женщин нашего рода. Они все ужасно гордые и вооружены слюнями и разным домашним скарбом по утюг включительно. И скорей почешут ногой подмышку, чем позволят мужчине решить важное - куда передвинуть шкаф, по какой дороге ехать, не скисла ли сметана и что нет, разводиться нам ещё не пора. Мужьям нашего рода оставлены мелочи, борьба с кризисом и выборы президента.

Ляля встретила на улице друга по имени Иван, он шёл с отцом в неведомую даль.

Привет, Иван! – крикнула Ляля так, что с дерева упала ворона.
- Привет, Алика! – крикнул Иван в ответ, но как-то дохло.
– Папа, это Алика, которая всё время плюётся и показывает язык – представил нас Иван. Отец Ивана косо посмотрел мне в губы, будто ждал от меня неприятностей.
- Ляля, неужели ты плюёшься и показываешь язык? – спросил я громко и фальшиво. Мне нравится иногда, на людях, притворяться приличным человеком.

Ляля ответила мне взглядом, что я трус. Настоящий друг на моём месте сам показал бы врагу язык и метко бы в них доплюнул. Так я узнал, что моя дочь выросла и в ней полно девичей гордости, надёжно защищённой слюнями.

Наблюдая нынче утром как кот чешет ногой подмышку, вспоминал других женщин нашего рода. Они все ужасно гордые и вооружены слюнями и разным домашним скарбом по утюг включительно. И скорей почешут ногой подмышку, чем позволят мужчине решить важное - куда передвинуть шкаф, по какой дороге ехать, не скисла ли сметана и что нет, разводиться нам ещё не пора. Мужьям нашего рода оставлены мелочи, борьба с кризисом и выборы президента.

Моя кузина Ира работала на Кипре официанткой. Вернулась, поскольку в неё влюбился хозяин ресторана, утончённый богач Антонио, а это (читайте внимательно!) не входило в её планы. То есть, он моложе её, холост с самого рождения и образован. С точки зрения женской гордости выйти за такое невозможно, ведь что подумают люди. Хотя я знаю тут пару мужчин, они бы точно согласились.

Ирина бросает Кипр. Возвращается домой, где на второе сосиски, купаться в море мешают льдины, а трамвайных контроллёров боятся даже вурдалаки и бегемоты. Такое женское решение называется в народе «хозяйка своей судьбы».

Антонио прислал письмо с предложением всего, что смог наскрести - рука, сердце, ресторан. И по мелочи – тёплое море, безвизовый въезд на многие курорты.

Ни за что не соглашусь, ведь я же я не дура – подумала про себя Ирина, чем навсегда убила любые наши допущения о женской логике.

Антонио прислал ещё письмо, там было больше страниц и в трёх местах зияли дырки от слёз, обугленные по краям. Она опять не ответила, потому что ходить замуж без любви ей не велела великая русская литература. За одно это, я считаю, Тургенева стоило бы защекотать до творческого паралича.

Тогда Антонио сам приехал. Загорелый, синеглазый, с волосатыми ногами. Подарил тёще цветы, назвал мамой. Хитрый чёрт, по-моему.

Ира сказала:
- Послушай, Антонио, ты милый, но выйти за тебя я никак не могу. На вот тебе борща. Поешь и езжай назад.

И дала ему ложку.

Послушайте, девочки, я много повидал, если богатый киприот просит у вас жениться, не пытайтесь его отвлечь борщём. Их это раздражает.

Антонио встал из-за стола и сделал такое, за что можно навек простить мужчинам их патологически некрасивые ноги. Он швырнул ложку в окно (попал!) и заплакал. И сказал что не есть приехал, а за невестой. И медленно так, рыдая, побрёл к выходу. А у гордых женщин нашего рода совершенно нет иммунитета против рыдающих богачей. Их глупое женское сердце жалеет всё ревущее вопреки себе.

Это Вам будет интересно:

Да пошло оно всё, выйду замуж по расчёту - решила про себя Ирина и я опять не понимаю как относиться к женской логике.

То был единственный случай, когда абстрактный мужчина переубедил женщину нашего рода. И, наверное, последний. Зато есть теперь родня на Кипре. Моя тётка ездила к ним, говорит Ирка сама руководит рестораном, учится бросать в окно ложки, но ещё ни разу не попала. В народе это состояние называется «счастливая дура». опубликовано

Полина Дельвиг

Чисто семейное дело

В просторной, уютно обставленной спальне сидела приятная молодая женщина и уныло разглядывала фотографию в собственном паспорте. Фотография была сделана пять лет назад, и к ней претензий не было, печаль вызывала действительность. Женщина перевела взгляд на зеркало, потом снова на фотографию и опять на зеркало. Отражение заметно проигрывало. Она тяжело вздохнула и повернулась к бессовестному стеклу спиной. На веснушчатом и немного бледном, как у всех рыжих, лице застыло выражение безграничной тоски.

Из раскрытого документа следовало, что печальную даму звали Дарья Николаевна Быстрова, была она русской, замужней и через два месяца ей исполнялось тридцать. Вздохнув еще раз, молодая женщина с отвращением отбросила паспорт в сторону и задумалась.

Итак, юность умчалась как конь в пургу. Удовольствие, получаемое от созерцания собственной красоты, уменьшалось прямо пропорционально прожитым годам, и через год-два прелестная девушка с игривым взглядом окончательно растает в прозрачной дымке стекла, уступив место незнакомой женщине с отвратительно пресным лицом.

Даша опять обернулась к зеркалу. Увы, чуда не произошло - все признаки приближающейся старости оставались на своих местах.

Ну, ничего, ничего, - бодро пробормотала она, разглаживая крошечную морщинку пальчиком, - будем бороться: что можно, размассируем, чего нельзя - отрежем. - И тут же прикусила язык.

Месяц назад ей в руки попала статья о клинике пластической хирургии, где-то недалеко от Лондона. Текст был пронизан оптимизмом, а фотографии пациентов, сделанные до и после операций, впечатляли: из-под ножа хирурга выходили просто новые люди. Воодушевленная полученной информацией, Даша кинулась к мужу с просьбой разрешить поездку в Англию. Хотя бы для консультации.

Сергей, не поднимая глаз от бумаг, лишь раздраженно бросил:

Это еще зачем? Старость, как беременность - от людей не скроешь. Ты хоть видела, как эти операции делаются? Берут скальпель и - раз! Представляешь, как выглядит твое лицо вообще без кожи?

Муж знал на что бить: в мгновение ока весь оптимизм улетучился в неизвестном направлении. Сверкающий скальпель пластического хирурга превратился в ночной кошмар, супруг - в лед, а вся семейная жизнь - в тягостный спектакль.

Молодая женщина провела ладошками по лицу и прикрыла глаза. Как безжалостно бежит время.

Они познакомились с Сергеем пять лет назад, на одном из московских вернисажей. Даша там подрабатывала консультантом, а будущий супруг оказался на выставке случайно - по просьбе своего папы он сопровождал группу задумчивых голландских бизнесменов, неожиданно для всех оказавшихся любителями искусства. Голландцы отнеслись к рыжеволосой искусствоведше весьма прохладно и, едва дослушав темпераментную лекцию о связи частушки, лубка и русского авангарда, моментально растворились в толпе посетителей.

Сергею, напротив, искусство, в любом своем проявлении, было глубоко безразлично, а уж такое, как авангард, тем более, посему, не тратя времени, он попросил обаятельного гида оценить некую спорную картину. Последняя оказалась на даче, дача в тридцати километрах от Москвы, а бензина хватило только в одну сторону. Девушка оценила смекалку нового знакомого и великодушно согласилась подождать до утра друга с канистрой.

Вместо друга в семь утра неожиданно приехал папа. Без бензина, но с охраной из трех человек. Он прошел в спальню, присел на стул и, не обращая внимания на онемевшую от ужаса девушку, обратился к сыну:

Сергей, тебе необходимо срочно вылететь в Прагу.

Даша рывком натянула на себя одеяло. Папа перевел взгляд в ее сторону, скользнул по нежному контуру плеч и чуть качнул головой:

Напрасно. Вам нечего скрывать.

Девушка смешалась еще больше и, замотавшись в простыню до самых глаз, еле слышно пробормотала:

Вы все неправильно поняли… я консультант. Искусствовед… Сергей попросил оценить картину…

Понятно. - Невозмутимый папа вытянул губы трубочкой, лотом втянул их обратно, пожевал и еще раз оценивающе оглядел дрожащую от холода и стыда барышню. - Ну что ж, эта поездка вполне может оказаться свадебным путешествием. Или, например, твоей жене необходимо постоянное лечение, в этих, как их там, в Карловых Варах. Так даже лучше. Давай, Сергей, собирайся, в конце недели все должно уже быть готово.

И, не прощаясь, вышел.

Минут пять девушка сидела не в силах произнести ни звука. Во-первых, она не ожидала предстать перед незнакомым человеком в чем мать родила, во-вторых, совсем не ожидала получить предложение выйти замуж таким странным образом, и уж чего она не ожидала совсем, что Быстров-старший окажется тем самым Константином Быстровым.

Несмотря на стойкое безразличие к политике и сломанный телевизор Даша с первой же секунды узнала неожиданного визитера. И кто бы не узнал!

О нем говорили разное: и спаситель России, и вор каких мало, но в одном мнения сходились: без молчаливого одобрения этого невысокого человечка со щекасто-младенческим личиком удивленного ребенка из страны не вывозился даже прошлогодний снег. Его деятельностью интересовались все: коллеги, конкуренты, журналисты и, не в последнюю очередь, правоохранительные органы. Но Константин Вильямович неизменно доказывал безупречность своей репутации. Его круглые детские глаза смотрели в камеру недоуменно, с плохо скрываемой обидой: за что? Я для вас сделал все, что мог…

Конкуренты бесследно исчезали, журналисты погибали при невыясненных обстоятельствах, следователи скрипели зубами и закрывали очередное дело. Со временем и самые непонятливые сделали неутешительный вывод: «Значит, кому-то это очень надо».

В его устах даже шутливое предложение звучало почти как приказ.

Стряхнув оцепенение, Даша повернулась к молодому человеку, пребывавшему по отходу родителя в состоянии глубокой задумчивости:

И что теперь делать?

Тот лишь пожал плечами:

Ты же слышала: сначала в ЗАГС, потом за билетами.

Первый год пролетел как в счастливом сне. Фирма, дела которой послан был контролировать Сергей, занималась туризмом, и за год новобрачные объездили почти всю Европу. Но вскоре появилась Ксюшка и волей-неволей молодой женщине пришлось перейти к оседлой домашней жизни.

Супруг по-прежнему большую часть времени проводил на фирме, виделись они все реже и реже, и отношения заметно поостыли.

Молодая женщина изменения переносила болезненно: лишившись сначала любимой работы, потом друзей, а теперь еще внимания мужа, она как-то сразу потускнела, начала полнеть и за пять лет замужества превратилась в заурядную домохозяйку, снующую между кухней и детской.